Ускоренный реверс

Быстро воспитать людей не получится. Для таких эпохальных изменений в сознании понадобится целое поколение.

«Может, и два… – размышлял принц Астаахарский. – Если не три… Уж слишком земляне погрязли в тине мздоимства, в склоках взаимной ненависти, в желании пожить за чужой счёт и в религиозных предрассудках. Те же фанатики и почитатели разных божков попросту взвоют, когда им станут преподносить нормальную, космогенную теорию появления человечества. После этого воя наверняка схватятся за оружие все те, кто веками сидел, словно жирные, наглые трутни, на шее отупляемого молитвами народа.

Мгновенно все сволочи поймут: власть обмана кончилась. Жить по-старому станет невозможно. А по-новому все ли из них захотят? Скорей всего, нет… ещё и воевать начнут до последней капли крови… Идеалы некоторых демагогов и харизматичных лидеров дорого Земле обойдутся… Если ещё и помощи извне для решения своих внутренних проблем мы не дождёмся – то от нашей прародины останется только выжженная пустыня… Или что там Монстросоюз на подобных трофейных мирах устраивает? Э-э-э… кстати, не мешало бы хоть раз поинтересоваться на эту тему… Мы-то знаем, за что воюем, а вот наши основные враги чего добиваются?..»

Но подобные вопросы сейчас пришлись бы не к месту и не в тему. Поэтому обучение десятка и подготовка к предстоящей операции продолжались.

Сцена 18

Полтора дня подготовки пролетели незаметно. Да и ночью, на подсознательном уровне, солдатам продолжали давать некую, но в любом случае полезную информацию. Уже в который раз Фредди ловил себя на мысли, что всплывающие в голове знания ему раньше не могли быть знакомы. И точно помнил, что на занятиях он этого тоже не получал. А вот знал и всё тут! Причём знал на оценку, как минимум, «хорошо».

Так, к примеру, всего после одного визуального занятия он стал прекрасно разбираться в устройстве и управлении многочисленной техники, которую использовали те же рекали в быту, на производствах и в боевой обстановке. Понималось, что на сиденьях для быков будет восседать неудобно, но ни единого затруднения или недоумения не вызывали рычаги управления, многочисленные приборы и световые индикаторы. Хоть сейчас усаживайся на любой трактор, авто, а то и на самолёт да пользуйся на здоровье. С космической техникой справиться, казалось, невмоготу, всё-таки там сложностей управления имелось на порядок выше, но и там принц себя смог бы чувствовать не только простым пассажиром.

Несколько огорчало землянина, да и его друга раджу, что обучали солдат только умениям разбираться и пользоваться трофейной техникой и оружием. Что-либо полезного о космических кораблях человеческих цивилизаций в сознание пока не поступило. Может, учёные верили, что все принцы и так подобные тонкости давно освоили? Или решили, что на данном этапе это не столь важно? Резонно. Вначале надо победить врага и стать бессмертным, а уже потом изучать технику иных цивилизаций.

На что ещё было потрачено целых два довольно-таки неприятных часа, так это на усовершенствование умений по самоубийству. Для самоуничтожения следовало быстро и чётко проделать над собой ряд процедур, находясь не просто под контролем нескольких приборов, как это происходило на начальных этапах обучения, а улегшись непосредственно в медицинском модуле. При этом сам модуль вибрировал и дёргался, специально рассеивая концентрацию воина; тело порой пронзали болевые ощущения от «единички» до «троечки»; сквозь закрытые веки зрительные нервы слепили вспышки и молнии; а в уши била смесь из грохота, записанных ругательств сержанта и визга, рёва, скрежета самых противных диких тварей.

Из модуля, созданного для восстановления сил, исцеления и омоложения, солдаты выползали бледные, с синими губами и с трясущимися конечностями. На эту тему довольно удачно, пусть чёрным юмором, пробасил Первый:

– Мне теперь страшно в этот гроб для пыток залезать! Отныне любые ранения и болезни буду переносить на ногах. Согласен это делать даже в тестовом тоннеле или на полосе препятствий, лишь бы в это «чудо» не ложиться.

Его попытался утешить Шестой:

– Ну, ладно, тебе положено ещё мучиться, а меня зачем там третировали? За компанию?

Бессмертные и в самом деле как бы не нуждались в подобной практике, потому что могли умертвить себя, разрушая мозг простым усилием воли. Так что с последним вопросом товарищи дружно согласились: не иначе как за компанию!

Понятно, что красной нитью через эти полтора дня проходили разрозненные попытки Шестого и Седьмого поведать в подробностях о своих новых ощущениях в теле донора. А точнее говоря, в собственном теле, но уже после возвращения в него с опытом и знаниями десантника Полигона. Первым делился Александр Дьюк, «побывавший дома» благодаря пребыванию в модуле по приказу Десятого. Вывихнутую ногу ему лечили как-то слишком долго, но он только был рад. Потому что, по его утверждениям, успел более чем вовремя, и рассказывал об этом взахлёб, даже порой не замечая нахмуренного «коллегу сержанта»: