усLOVEности

(Горловский сонет)

Пока слонялся по углам,

Моя беда ходила рядом:

Вокруг двора, вокруг кола,

Напитываясь злобным ядом,

Сверлила душу диким взглядом

И хищно свой момент ждала.

Пока рассвет серел в окне,

Беда, схватив меня за плечи,

Поставила лицом к стене.

А я наивно и беспечно

Смотрел, как некто жребий мечет,

Но не о ризах… Обо мне.

Мой новый день от страха жался

И от сумы не зарекался.

УСТАЛОСТЬ

(Горловский сонет)

И хочется вином залить тоску,

Ты так устал быть менестрелем бойни.

Легко судить смотрящим с колокольни,

И языком молоть словес муку,

Чтоб речь звучала злей и протокольней,

Пока их с высоты не совлекут…

А тут молчишь, накапливаешь злость,

И чувствуешь себя, как в саркофаге,

Пока душа не выплеснет бумаге

Всё то, что в хрупком сердце запеклось,

Не думая о страхе и отваге,

О спице, что вот-вот пронзит насквозь…

И судит век предвзято и сурово

За каждое несказанное слово.

ЗАЖГУ СВЕЧУ

(Горловский сонет)

Зажги свечу и сумерки отступят…

Николай Новиков

Приходит вечер по-октябрьски пресный

И выползает тонкая луна.

Я одиноко пью закат до дна,

И сумерки встают стеной отвесной.

Зажгу свечу — и в памяти воскреснут

Все дорогие сердцу имена.

И вечер вдруг наполнится стихами

И голосами тех далёких дней,

Когда запал души горел мощней,

А сердце чёрствым не было, как камень…

Холст вечера строками, как мазками,

Заполню я, и станет мир ясней.

Зажгу свечу, чтоб те, кто были с нами,

Не растворились в памяти моей.

НЕ РЕЗОН

(Горловский сонет)

Превращая стихи в согласованный шум,

Обречённо ищу подходящее слово.

Но душа, растерявшись, мне снова и снова

Настоятельно шепчет, что я, мол, спешу.

А ноябрь сверлит спину мне взглядом суровым,

Я опять не от печки по жизни пляшу.

Заговаривать сны нынче вышел сезон,

Но шаманят ветра по шершавой бумаге.

Я хотел написать про линялые флаги,

Но от этого страшный рождается звон…

Мне придётся забыть о вчерашней отваге,

Быть «героем не к месту» — уже не резон.

И слова улетают грачиною стаей,

Я во след пепел старых тетрадей листаю.

НЕУLOVEИМОЕ

Я ОСТАЛСЯ

ОДИН

Виктории П-К

Боль души, как тротиловые мегатонны…

Рвётся сердце в моей обречённой груди,

Пожинаю потери свои неуклонно.

Я остался один из семи Симеонов.

Я остался один!

Этой боли мне в душу вколочены сваи,

Плачет сердце, как будто запуганный зверь.

Это время за ворот тоску заливает.

Что мне делать теперь, моя память живая?

Что мне делать теперь?

Говорят: время лечит, но чаще — калечит!

Лишь мгновения мимо сознанья бегут.

Страх терзает меня и хватает за плечи.

Я уже не смогу быть бродягой беспечным.

Я уже не смогу!

В НИКУДА

Здесь не нужен ты, там — никто не ждёт…

Не ходи впотьмах вдоль глухих оград!

Время вздорное голосит: «Вперёд»,

Но в отчаянье ты глядишь назад.

Не поэтому ль никуда не вхож?

Обездолено ходишь гол и нищ,

Сеешь искренность — пожинаешь ложь,

И ведёт твой путь мимо пепелищ.

Нелегко понять, кто есть враг, кто друг,

Бьётся молния сквозь лазурный флаг.

Не порвать никак твой порочный круг,

И гнетёт тебя горький крест бродяг.

ИНОПЛАНЕТНОЕ

Твой пепелац пылится в гараже.

А у тебя на пятом этаже

Лежит медведь с оторванною лапой –

Не цапай, косолапый, гравицаппу.

Прогорклый день отчаянно блажен,

И новые растяжки на меже.

Не сохранить свой мир в яйце-райце,

Ему цена три тысячи КЦ,

Но каины отнимут для войны

И этот мир, и жёлтые штаны.

А ты сиди на золотом крыльце,

Где сплошняком подлец на подлеце.

Уже не избежать напрасных драк,

Замри в поклоне, вставь унылый цак.

Включайся в безымянную игру,

Надеясь, что тебя не заберут…

Куда ни кинь — повсюду клин да мрак,

Где судьбы подбирает автозак.

ГДЕ ВЕЧНАЯ ВЕСНА

Чёрной полосой весь год идёшь,

Нянчишь на руках то блажь, то ложь,

Скорбный раб незримых расстояний.

Слухам ты свободу не даёшь,

И они болтаются, как клёш,

На незримой грани горькой брани.

Речь твоя уныла и скудна,

То сидишь у праздного окна,

То несёшься в гору бестолково.

И тоска твоя, как ночь, темна,

В городе, где вечная Весна –

Ничего незначащее слово.

СТАРАЯ ИГРУШКА

Я старомодная игрушка!

На нашей ёлке бытия

Висят гирлянды и хлопушки,

Звезда сияет на макушке…

И несуразно лишний я

На бренной ёлке бытия.

Мой лоск остался в прошлой эре –

В расколотой большой стране,

Где я наивно в счастье верил,

И бился в замкнутые двери,

Мечтая о великом дне…

В давно охаянной стране.

СРЕДИ СУЕТ

Жизнь всегда по-своему права!

Мы живём по знакам и приметам,

Извлекая нужные ответы,

Превращая символы в слова.

Рэю одуванчик — образ лета,

А префектам — сорная трава.

Мыслеформы робкая печаль

Прорастает сквозь мифологемы,

В этих дебрях мы находим темы,

Закаляя строки, словно сталь.

Вопреки стратегиям и схемам

К небу нас уводит магистраль.

Кажется порой — спасенья нет:

Образами бытие полнится,

Что ни звук — трепещущая птица,

Что ни знак — отеческий завет…

А пытливый ум опять стремится

Отыскать свой путь среди сует.

НЕРОДНАЯ

Видно нету хуже горя,

Чем чужая сторона.

Казачья песня

Путь аллюзий, аллегорий

Вдоль сплошного моря льна.

Я тоской пресыщусь вскоре,

Ни покрышки б ей, ни дна.

И тону в кромешном вздоре,

Вслух от боли простонав:

«Я устал с судьбою спорить,

Неродная сторона!»