Условие Эвелин

— Нет никаких поводов для паники, — успокоил его врач. — Пока нет. — Он повнимательнее присмотрелся к Джеку и мягко подтолкнул его к стулу. — Сядьте. Я попрошу кого-нибудь принести вам кофе и бутерброды. — Он немного помолчал. — Вы хотите, чтобы мы с кем-нибудь связались? Кажется, вы упоминали какое-то имя. Сибил? Может быть, попросить ее приехать сюда?

— Нет!

Внезапно Джек понял, что абсолютно в этом уверен.

И он точно знал, кого хотел бы видеть сейчас рядом.

Ему нужна была его Вики. Она была так нужна ему, что у Джека на мгновение потемнело в глазах.

Спустя час в комнату ожидания впорхнула Сибил. В руках она держала огромный букет, словно явилась сюда поздравить его мать с новорожденным. Она великолепно выглядела. Стильная, шикарная, в маленьком черном костюме, который, наверное, стоил целого состояния. Ни одной волосинки не выбивалось из прически, а лицо было безукоризненно накрашено…

У меня есть все основания хотеть жениться на ней, мрачно подумал Джек. Она просто идеальная женщина.

Так почему же, когда она с радостным криком бросилась к нему и, положив по пути букет, заключила его в объятия, Джек ничего не почувствовал? Совсем ничего.

Сибил не заметила его реакции.

— О, Джек, какие жуткие часы тебе, наверное, пришлось пережить! Бедняжка… — Она легонько поцеловала его и, отстранившись, едва заметно поморщилась. — Дорогой, ты не брился.

Не брился. И ему это было совершенно безразлично.

— Тебе понадобились почти сутки, — вкрадчиво начал Джек, — чтобы решить, что лучше надеть для визита в клинику?

На лице Сибил отразилось глубокое недоумение.

— Прости?

— Где, черт возьми, ты была? — Переполнявшая его тревога вылилась во вспышку гнева. — Я просил тебя прийти! Мне нужно было, чтобы кто-то был рядом с ней! А что сделала ты?

— Дорогой, я думала, что ты вряд ли доберешься сюда раньше.

— Я просил тебя навестить мою мать. Не меня!

Она все еще казалась удивленной, словно мысль о необходимости тратить время на пожилую леди казалась ей нелепой.

— Я звонила.

— Ты звонила?

— Конечно, звонила. — Сибил тоже разозлилась. Она всегда тяжело переносила критику. — Медсестра сказала мне, что твоя мать, насколько это возможно, чувствует себя хорошо и ее готовят к операции. Не было никакого смысла приезжать, ведь она была занята. Предоперационный осмотр и все такое прочее… Мне бы пришлось просто сидеть в этой комнате и ждать.

— Верно. — Злость Джека вдруг прошла, уступив место холодному безразличию и усталости. — Бессмысленная потеря времени. Ну конечно же. Поэтому, когда ее везли в операционную, рядом с ней никого не было.

— Но у нее полно прислуги!

— Это не одно и то же, Сибил. — Он глубоко втянул в себя воздух и вдруг понял, что должен сказать. — Рядом не было никого, кто любит ее.

— Я не…

— Ты не любишь мою мать? Конечно, не любишь. — Джек кивнул. Теперь он испытывал просто смертельную усталость. — Мне следовало подумать об этом раньше.

— Я очень хорошо отношусь к Дафне, — мягко возразила она. — Джек, ты утомлен. У тебя путаются мысли.

— Возможно. — Он тряхнул головой, стараясь прогнать стоящий в голове туман, но правда была отчетливо видна и в этом тумане. Он взял цветы со стола и вручил их Сибил. — Любовь… это важно. Я не понимал этого. До сего момента. А у нас с тобой ее нет, Сибил.

— Что?..

— И никогда не было, — мрачно сказал он. — А она нужна мне. Я хочу любви — для моей матери, для моих детей… для себя. А в тебе я ее не нахожу. Поэтому… — Он глубоко вздохнул. — Прости, Сибил, но это так. Я организовал свою жизнь как бизнес. Но она вовсе им не является. С тех пор как уехала Кэтрин…

— Джек, я понимаю…

— Нет, не понимаешь, — резко сказал он. — После того как Кэтрин оставила меня, я думал, что вполне обойдусь без любви. Но, давая тогда клятву никого больше не любить, я тоже не понимал, о чем говорю. А теперь понимаю.

А вот Сибил по-прежнему ничего не понимала.

— Дорогой, ты преувеличиваешь.

— Да, — согласился он, — преувеличиваю. И наверное, мне давно уже следовало начать преувеличивать. Возьми свои цветы, Сибил. Мне жаль, что я нарушил плавное течение твоей жизни, но у нас с тобой нет будущего. Возьми свои цветы и уходи.

Она наконец поняла. Ее глаза сузились от злости.

— О, Джек, ради Бога! Если эта маленькая шлюха втянула тебя…

— Если ты говоришь о моей жене, я советовал бы тебе осторожнее подбирать слова, — прорычал он. — Моя жена — все, что угодно, только не шлюха! — Он набрал в легкие побольше воздуха. — Моя жена — это моя любовь!

Операция закончилась еще час спустя, и врачи по-прежнему не знали, оправится ли Дафне. Ее вывезли на каталке в окружении капельниц, различных трубочек и специальных приспособлений, и при виде ее белого лица Джеку стало плохо.

— У нее произошла остановка сердца на операционном столе, — объяснил хирург. — Но, к счастью, нам удалось ее вытащить. Если она продержится следующие несколько часов, все будет в порядке.

Поэтому Джек сидел словно приклеенный у кровати матери, беззвучно умоляя ее продолжать дышать. Час за часом.

Медсестры и врачи приходили и уходили. Джек едва их замечал. Он видел только мать. Он мог думать только о матери…