Условия для спасения принцессы

— Боже ж ты мой! Наш хороший парень Лист умудрился стать первым членом Двенадцати Священных Рыцарей, которому удалось завоевать сердце принцессы!

Ну, вообще-то, первому это удалось Илье, про себя опроверг это заявление я.

— Этот мир действительно изменился; теперь принцессы влюбляются в по-настоящему хороших парней! — с горечью произнёс Рыцарь Земли.

— Я тоже хочу быть хорошим парнем! — взмолился Рыцарь Луны, глядя на символ Бога Света, при этом по его щекам текли два ручейка горьких слёз.

Я же, услышав последнее заявление, почувствовал себя оскорблённым.

Я ведь тоже хороший парень! Я даже являюсь лидером Двенадцати Священных Рыцарей, выгляжу гораздо привлекательнее Листа, да и зарплата у меня куда выше! Так почему же все принцессы на всем континенте только и умеют, что называть меня «презренным»?

Хнык-хнык. Я-я… просто должен был дать своей израненной душе немного отдыха и комфорта, поэтому отправился в коридор, специально предназначенный для церковных отшельников, чтобы отыскать окно с хорошим видом на прекрасных целительниц Святилища Света.

Чёрт! Хочу остаться церковным отшельником до конца своих дней! Причитал я в душе.

В этот момент ко мне подошёл Капитан Кара и, облокотившись на раму того же окна, принялся вместе со мной смотреть в окно, выходящее на аллею Святилища Света. Так мы простояли довольно долгое время, однако, в конце концов, он всё же произнёс:

— В Святилище Света сегодня выходной день.

— Я знаю.

— Тогда на что ты смотришь?

— Смотрю на пустое место и сполна ощущаю убогость своего существования…

Мы вновь дружно уставились на аллею Святилища Света в окне. Спустя какое-то время Кара вновь заговорил:

— Ранее, когда Лист запрашивал помощь из Священного Храма, он упомянул, что, по-видимому, что-то плохое стряслось с твоими глазами.

Моё сердце йокнуло в груди, но сам я лишь равнодушно пожал плечами:

— Он просто перенервничал. Разве ж я похож на слепого человека? Слепец, что пришёл посмотреть на прекрасных дам — что за дурацкая шутка.

— Тогда ответь, какой цвет имеет оперение вон той птицы на подоконнике?

Я замолк на мгновение, после чего осторожно ответил:

— Оно белое.

Между нами тут же повисла многозначительная тишина, которая затем была нарушена едва слышным вздохом Кары:

— …Гришиа, ты и дальше планируешь скрывать это от меня?

Ну да, ну да, Кару мне не одурачить… Я выдавил из себя натянутую улыбку.

Ранее я воспользовался предлогом сильной усталости, чтобы проваляться несколько дней в селении Лесной Зелени. На первый взгляд могло показаться, что я отдыхал, однако на самом деле я как проклятый тренировал своё элементальное зрение. В течение тех десяти дней я почти не спал. Я практиковал своё умение до тех пор, пока не решил, что достиг в этом совершенства. Даже когда я отправился к принцессе Алисе для свершения своей мести, ни принцесса Алиса, ни Восол, ни Пинк так и не поняли, что всё это время я был слеп.

Позднее, уже на пути в Священный Храм, моё элементальное зрение ещё больше обострилось. Теперь я даже мог различить мельчайшие детали поверхности, совмещая и скрещивая между собой различные элементы тела… Что? Говорите, что это предложение слишком замысловатое, и вы не поняли его значения? Эх! Если в двух словах, то я теперь мог даже сказать, сколько именно пуговиц было пришито к рубашке.

Благодаря всему этому я мог в какой-то мере определить, какое выражение лица было у моего собеседника… Мне даже почти удалось убедить самого себя в том, что я не слеп.

Но что бы я ни делал, я не мог ощутить «цвет». Также для меня более не существовало разницы между красотой и уродством. Поэтому, когда в тот раз в пещере Алиса спросила меня, красива ли она, я правда не мог сказать, насколько красива она была. В моём сознании её лицо выглядело как состоящая из множества различных элементов поверхность с вогнутостями и выпуклостями на определённых местах. Для меня оно более не имело никакого отношения к «красоте» или же к «уродству».

В свою очередь Кара настороженно нахмурился:

— Ты не рассказывал мне о том, что «воскрешение» требует столь высокой цены от заклинателя.

— А эта высокая цена и не является обязательным условием заклинания, — честно ответил я. — Просто я сам во время чтения заклинания «воскрешение» вознёс молитву Богу Света о том, что «готов заплатить любую цену» ради полного воскрешения Листа. Ты ведь уже должен знать, что я всегда очень осторожен, так что ни за что бы не поставил на жалкие 25 % успеха. Я не мог позволить себе рисковать!

Кара умолк на довольно долгое время, прежде чем наконец-то произнести:

— Если всё так, то тебе бы стоило уже перестать винить себя в смерти Листа. Каждый раз, как твой взгляд падает на Листа, на твоём лице появляется выражение покаяния.

Я тяжело вздохнул, после чего заявил со всей торжественной решимостью, на которую был способен:

— Никогда более я не брошу своих товарищей, никогда!