Условно-досрочное убийство

Оперативники синхронно кивнули. Ни тот ни другой вопросов не задавали, что тоже понравилось Гурову.

— В детали дела вас посвятит полковник. — Дмитренко повернулся к Гурову и произнес: — Если это все, я поеду. Важная встреча в верхах. Но я на связи. В случае необходимости звоните.

Гурову потребовалось совсем мало времени на то, чтобы ввести оперативников в курс дела, дать четкие указания и отправить к дому Щурова. Сам же он собирался навестить Вовчика Боба. Позвонив начальнику фирмы Ерохину, Гуров узнал, что Вовчик снова исчез. Ни вчера не появлялся, ни сегодня, несмотря на то что в конторе заказы на его машину были расписаны на полмесяца вперед. Известие это Льва не обрадовало. Он опасался, что опоздал: Вовчик либо сбежал, либо так спрятался, что попробуй теперь найди. Несмотря на это, он решил ехать к его дому и там разведать обстановку.

Дом Бобкова располагался на самой окраине Крымска. Сверившись с картой, Гуров выехал с парковки, направляясь к перекрестку. До улицы Зоологической удобнее всего было проехать вдоль железнодорожного полотна, пересечь крайнюю ветку и дальше двигаться по прямой. Только успел он свернуть за поворот, как из придорожных кустов выскочил человек — и прямо ему под колеса. Машина тут же вылетела на тротуар. Гуров выскочил из нее, обогнул капот, полагая, что сбитому человеку требуется медицинская помощь, однако вместо распростертого тела его встретил жгучий взгляд темно-серых глаз. Он еще сказать ничего не успел, а мужчина поднялся с тротуара и поспешно нырнул в салон его машины.

— Послушайте, с вами все в порядке? — растерявшись, воскликнул Лев.

Мужчина не ответил. Он вообще вел себя крайне странно. Забравшись в салон, быстро опустился на пол, полностью скрывшись за спинками передних сидений. Гурову ничего не оставалось, как вернуться в машину. Он повернулся назад и спросил:

— Вы хорошо себя чувствуете? Хотите, чтобы я отвез вас в больницу?

— Поехали, — хрипловато ответил мужчина.

Лев перегнулся через спинку сиденья, пытаясь рассмотреть того, кто прятался на заднем сиденье. Мужчина забился лицом в угол и непрерывно шептал:

— Поехали, друг! Пожалуйста, поехали!

Худющие плечи, впалая грудь, нечесаная шевелюра. Одежда не по размеру и босые ступни. Кожа на пятках сбита в кровь. Внезапно полковник понял, кто перед ним. Оглянувшись по сторонам, он убедился, что за ними никто не наблюдает, скользнул на сиденье и включил зажигание. Вел машину Гуров молча. Странный пассажир продолжал жаться в угол и тоже молчал. Когда здание полицейского отделения осталось далеко позади, Лев съехал на обочину и заглушил движок. С минуту сидел, барабаня пальцами по рулю, прикидывая, как начать разговор. Потом развернулся лицом к пассажирскому сиденью и скомандовал:

— Поднимайтесь, поговорим!

Пассажир даже не шевельнулся.

— Послушайте, — смягчил тон Лев, — вы ведь не к первому встречному под колеса кинулись. Наверняка выбрали меня намеренно, значит, у вас были на то причины. Вам придется довериться мне, иного выхода нет. В том состоянии, в котором вы находитесь, долго скрываться вы не сможете. Нам необходимо поговорить, а для этого вам нужно, по крайней мере, сесть.

— Вы Гуров? Из Москвы? — осторожно спросил незнакомец.

— Я — Гуров, и я из Москвы, а вы — товарищ тех несчастных, чьи трупы найдены в карьере, — ответил Лев. — Так что поднимайтесь, и поговорим как взрослые люди. Хватит играть в шпионов.

Мужчина поднялся, бросил настороженный взгляд за окно. Справа от дороги высились жилые дома, слева проходила железнодорожная ветка. Место было достаточно пустынное, и это несколько его успокоило. Откашлявшись, он произнес:

— Меня зовут Алексей Тараскин. Много лет я был рабом на подпольном предприятии человека, имени которого не знаю. И это не выдумка.

— Думаю, я знаю имя вашего мучителя, — спокойно проговорил Гуров. — Как давно вы сбежали?

— Вчера ночью, — коротко ответил Леха.

Гуров присвистнул. Ситуация осложнялась. События происходили чересчур быстро. Если Тараскин сбежал ночью, то сейчас в доме Щурова настоящий переполох. Он может в любой момент принять решение свернуть лавочку и сбежать. Может быть, уже сбежал. Предупредил ли он Бобкова? Быть может, тот не вышел на работу именно по этой причине? А может, прямо сейчас собирает вещи и его еще можно застать дома? На долгие размышления времени не было. «К дому Щурова отправились люди Дмитренко. Они сообщат, если поймут, что объект собирается в бега. За Бобковым же никто не присматривает. Нужно хотя бы попытаться остановить его». Приняв решение, Лев повернул ключ зажигания. Мотор ровно заурчал, машина тронулась с места.

— Куда мы едем? — насторожился Тараскин.

— Есть одно дело. Неотложное. Придется вести разговор на ходу. Ваш побег спутал все карты, придется действовать экспромтом и надеяться на то, что еще не слишком поздно. Вы готовы рассказать все, что с вами случилось?

— Какой сейчас год?

Вопрос Тараскина ошеломил Гурова. Он ответил. Тараскин охнул и, застонав, выдохнул:

— Шесть лет! Я провел в подвале шесть лет! Выходит, мне сейчас сорок семь? Странно, я думал…