Условно разумный(СИ)

- К Бэку я сама загляну на днях, - пообещала Илорэль. - Лучше скажите, насколько вы продвинулись.

- Мы сделали немного, но самое противное, - поморщилась брюнетка. - Мы распечатали листовки.

- Хорошо, - улыбнулась Илорэль. - Ненавижу бумажки. Как вспомню мучения с дизайном и лозунгами для прошлых боев, мурашки по спине бегут. Как дела с Босхом?

- Тс-с-с! - Гмых осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу. - Вот об этом точно нельзя говорить вслух.

- Через третьих лиц мы узнали стоимость, - ответила за брата Глэдис. - Нужное количество в наличии. Если бы у нас были деньги, можно было взять хоть сейчас.

Илорэль вздохнула. Денег не хватало.

- Это мы исправим, - пообещала дочь капитана. - На сей раз, я решила делать ставки. У меня есть небольшие сбережения. Если мы хотим покончить с боями, сначала придется на них нажиться.

Глава 3

Предательство

Сознание упорно не хотело возвращаться. Оно то приходило на мгновение, то исчезало, словно играющий в прятки щенок. Хихикало в ухо, поднимало муть перед глазами и снова ухало в черную бездну беспамятства.

Андрей приходил в себя долго и тяжело. Голова казалась чугунным колоколом, в который изо всех сил звонил сумасшедший звонарь. Гулкие удары отдавались во всем теле, под закрытыми веками беспорядочном танце кружились красные бабочки.

Некоторое время Семенов жил только этими ударами: вдохнуть между двумя первыми, выдохнуть между двумя последующими. Потом начал просыпаться слух. Неохотно, словно сломанное радио, он ловил обрывки фраз и тут же отключался, будто уставал. Но Андрей радовался и этому. Пиво оказало на него странное действие. Тело перестало слушаться, руки и ноги не шевелились, силы словно испарились, он не мог даже поднять веки. Но самым страшным были ощущения.

В полубеспамятстве, не имея возможности ни пошевелиться, ни открыть глаза, ни толком расслышать голоса, Андрей понимал, что лежал на деревянном полу. Спиной он чувствовал твердое покрытие, в указательный палец правой руки впивалась щепка, а левая лежала на чем-то мокром, возможно, в луже. Шея от неудобного положения затекла, ноги расположились под странным углом к телу.

- ...пятый час... - донеслось до сознания. - Через двадцать минут...

- ...нужно сделать укол...

- ...уходи. Не нужно, чтобы он тебя видел...

- ...он все равно узнает. Разницы нет...

- ...не сейчас. Тебе лучше уйти...

Андрей не понимал смысла этих обрывков чужого разговора, но один голос, тот, который предложил сделать укол и не захотел уходить, казался знакомым. Увы, мозг все еще находился под действием пива и сопротивлялся всяким попыткам вспомнить его обладателя. Хозяин голоса остался не узнанным.

Землянин снова провалился в беспамятство.

Очнулся от укола - в левую ногу чуть пониже бедра впилось нечто большое и острое, будто гигантский инопланетный, питающийся падалью, паук решил поживиться обездвиженным телом и вонзил в него острые хелицеры.

Семенов по-прежнему не смог пошевелиться. Зато слух заметно обострился, и на него обрушилась лавина звуков. Вокруг пищали, рычали, орали, мычали, ревели, жужжали и выли сотни голосов. В реве и рыках слышались ярость, ненависть, отчаяние и крики о помощи. Ни единого слова лингвоанализатор не различил.

'Это животные, - догадался Аналитик. - Ты в шестом отсеке'.

- Эй ты, вставай! - прикрикнул незнакомый голос.

Андрей почувствовал, как на него плеснули водой. Он вздрогнул и понял, что тело снова подчиняется мозгу. Он перевернулся на бок и открыл глаза.

Над ним, ослепляя голубизной, висело по-весеннему яркое небо с двумя солнцами - голубым и оранжевым. Небо перечерчивали квадраты толстой черной решетки.

'Что, черт возьми, происходит?! Почему я в клетке? И где я?' - пронеслись в голове тревожные мысли.

- Хорош валяться, - произнес тот же незнакомый голос. - Или по хребтине хочешь?

Семенов повернул голову на звук голоса, и его сердце упало в район желудка. За решеткой стоял высокий плечистый мужчина с огромными мускулистыми руками и черной гудроновой кожей. Он был одет в блестящие хромовые сапоги, черные обтягивающие штаны, кроваво-красную рубаху и черный клеенчатый фартук. В левой руке незнакомец держал громадную секиру, а в правой кнут. На его голове не было ни единого волоска, белки глаз отчетливо выделялись на черном лице, а радужки светились желто-оранжевым. Без сомнений, он являлся самым настоящим человеком, по крайней мере внешне. И на его лице Андрей прочитал презрение и превосходство.

- Вставай, - кнут едва заметно шевельнулся.

Андрей поднялся. Качнулся на все еще слабых ногах и схватился за решетку.

Его клетка стояла на странном сером веществе, похожем на незастывший раствор бетона, только этот раствор шевелился. По его поверхности, словно по воде, пробегала рябь, однако клетка не тонула, прочно стояла на одном месте.