Условный рефлекс

— Как Соболева? — не выдерживаю и озвучиваю вопрос. — Получила кольцо на палец от босса?

Сашка внимательно вглядывается в мое лицо, а потом пожимает плечами.

— Не думала, что тебе интересно. Ничего такого не было. То есть, показ произвел фурор, Соболева блистала… Может быть дело в том, что и так было много шума. И помолвка отвлекла бы гостей от показа. Не знаю. Эта мадам по-прежнему висит на Эмире при любом удобном случае. Но про свадьбу пока тишина.

— Понятно.

Но правда в том, что ничего не понятно. Ни облегчения, ни боли. Подвешенное состояние, в котором я находилась, не способствовало выздоровлению.

Я просидела на больничном две недели. Правда на работу выйти готовилась не с пустыми руками — сделала множество набросков. Некоторые пересылала Жанне по электронной почте. Так что работа все равно кипела. Общалась по скайпу и с другими дизайнерами, одна из них, как оказалось, живет во Франции и только собирается подписать контракт с Багримов-компани. Эта женщина создавала потрясающие ювелирные украшения, основными мотивами ее работ были цветы, но почти в каждой присутствовал паук. Или паутина. В этих работах чувствовалась глубина, прожитая история. Завороженная ими, я создала несколько моделей, тоже посвященных цветам. Жанне очень понравилось, и теперь с этим дизайнером, ее звали Полина, мы работали вместе. Иногда общались не только о рабочих моментах, стали переходить на личные темы, делиться. Оказалось, она русская, а во Францию ее привела очень непростая история.

В один из дней, когда я почти выздоровела, меня пришел навестить Виктор. Люсьен встретила его поначалу не слишком любезно, ворчала что слишком много поклонников у меня развелось, намекая, по всей видимости, на визит Багримова. Потому что никаких больше инцидентов с мужским полом у меня не было, и не только в пределах видимости Люсьен, но и в принципе. Но язвительная старушенция продолжала ворчать что ей тут не нужны «порочные связи». Чем в краску меня вогнала, но Виктор повел себя как настоящий джентльмен, сделал вид что ничего не заметил.

Но что я могла дать этому приятному, симпатичному парню? Внутри словно выжжено было все другим, голубоглазым тираном, который собирается жениться на другой… Или не собирается? Как понять, что происходит? Как поговорить начистоту? Но самое главное — никогда в жизни не поверю, что Эмир серьезно ко мне относится… А на короткую связь не пойду… не горжусь этим, это скорее недостаток, так серьезно ко всему относиться. Но не переступлю через себя.

Подхожу к офису, вдыхая теплый майский воздух. Скоро лето. Я выздоровела, у меня отличные перспективы по работе… Поворачиваю голову и вижу, что ко мне направляется Виктор, с букетом цветов… Мне приятно, это ужасно мило с его стороны. Наверное, жизнь не так плоха, и в том, что я рисовала себе все в мрачных красках виновата болезнь.

— Спасибо! — опускаю лицо в букет, который приняла из рук Виктора. Чудесные хризантемы, сиреневые, белые, желтые. — Это для вдохновения?

— Ты же говорила что тебя вдохновляют цветы…

На днях мы повторили свидание, сходили в маленький итальянский ресторанчик, правда это был не классический вариант свидания — мы взяли с собой и Люсьен. Виктор отмечал повышение по работе. Хотя мне почему-то кажется это был предлог. Болтали о разном, Люсьен травила ужасно смешные анекдоты, много смеялись. Виктор рассказывал о нюансах своей работы. А я поделилась своими набросками — цветочной коллекцией, от которой мои собеседники пришли в восторг. И вот, эти утренние цветы…

Вот только некрасиво обманывать Виктора, он очень мне нравится, но я должна быть честной, должна дать ему понять, что в сердце другой. Пусть этот другой — самый бесперспективный вариант, но ни из головы не могу выкинуть, не из сердца вытравить…

А вот и другой. Подъезжает на своем черном лимузине, выходит и сразу на нас бросает взгляд, который никак не назовешь дружелюбным. Скорее — не обещающий ничего хорошего, если выразиться максимально мягко. И вот, снова. Пронзает нас обоих точно огненным мечом. Особенно Виктора. Мне как-то сразу не по себе становится. Снова вскипаю. Ну откуда, откуда в Багримове столько наглости? Сам женится, а мне, значит, и цветы заполучить нельзя? Почему смотрит так хмуро, словно ему не все равно? Готовлюсь к атаке, потому что Эмир сейчас направляется к нам.

— Доброе утро, — обращаюсь к боссу, надеясь, что сцены все-таки удастся избежать.

— Выздоровела? — холодно интересуется босс.

— Да, спасибо.

— Значит, две недели отдыхала, и вместо того чтобы торопиться наверстывать, занимаешься личной жизнью? — предъявляет со всей серьезностью Эмир.

— Это мой босс, Эмир Багримов, — объясняю Виктору. Подавляя желание добавить: «Тиран и Самодур. Прошу любить и жаловать». — Это Виктор, мой друг.

— Я помню, мы встречались, — отвечает Виктор. — по делу Тодоровой.

— Да, точно. А я все вспомнить не могу, где вас видел. Значит вот откуда Виолу знаете?

— Да, мы в тот день познакомились.

— Да уж, Виола времени даром не теряет.

Краснею от этого замечания. Что он хочет сказать? Но точно ничего приятного…