Условный рефлекс

— Не могу решить, что больше, нравится мне твоя скромность или раздражает, — низко произносит Эмир, а я, отыскав наконец и брюки, кое как прикрываясь ими, вышмыгиваю за дверь. Санузел нахожу без труда. Он оформлен в средиземноморском стиле, белая и голубая плитка, что удивляет. Эмиру скорее подошла бы черная. Во всю стену огромное круглое зеркало в белой раме. И увидев в нем свое отражение, я замираю. Сама на себя не похожа. Волосы торчком, глаза огромные, словно я смоки айс сделала. Но ведь я почти не красилась. Только тушью ресницы, и то еще утром, на работу. И вот сейчас эта тушь сама легла тенями вокруг глаз, и я похожа на героиню восточной сказки. Зацелованные боссом губы — в два раза пухлее чем обычно.

И снова вопрос стучит в висках: Что же я наделала? Что натворила?

Дала боссу то, чего он так жаждал. Всего-то. Подтвердила его уверенность в моей репутации. Отстанет ли он теперь?

Но правда в том, что я теперь сама от него не отстану. Изначально это знала, поэтому и держала дистанцию. Любить безответно — что может быть ужаснее. Встречаться, спать с мужчиной зная, что его чувства не так глубоки и он в любой момент может найти тебе замену. Как я смогу это вынести?

Пока не знаю. Но мне нужно домой. Я должна побыть одна.

Выхожу из ванной одетая. Пуговицы на рубашке оторваны весьма удачно — самый верх и самый низ. Главное, грудь прикрыта, сойдет чтобы добраться до дома. Внизу завязываю ее в узел. Сделав глубокий вдох, выхожу из ванной. И едва не падаю в объятия обнаженного, на этот раз в полном смысле этого слова, Багримова, который ждет меня под дверью.

— Эмир! — вскрикиваю. — Ты напугал…

— Мне нравится, как ты зовешь меня по имени, — низким, до невозможности сексуальным голосом произносит босс.

— Мне нужно домой.

— А вот это мне совсем не нравится, — тянется к моим губам, целует долгим, мучительно чувственным поцелуем, от которого у меня подкашиваются колени.

— Мне правда пора, — отстраняюсь от него, делаю шаг назад.

— В чем дело? — хмурится Багримов.

— Может оденешься? Мне неловко разговаривать с голым мужчиной, — выпаливаю не подумав, насколько дурацкой выйдет фраза. Нет, ну правда, почему все выходит у меня через одно место? Сейчас босс решит что я долбанутая истеричка…

— Хорошо, моя монашка, — ухмыляется Эмир. Вопреки моим ожиданиям он нисколько не злится. Идет обратно в спальню, набрасывает халат из красного бархата, в котором выглядит настоящим аристократом. Он настолько привлекателен в чертовой шмотке, что у меня пересыхает в горле. Чувствую как решимость покинуть дом босса начинает таять. И щипаю себя изо всех сил за запястье, убрав руки за спину, чтобы Эмир не заметил этого. От боли на глазах выступают слезы. И увидев их, босс тут же спрашивает взволнованно:

— Черт, Виола, я что-то не так сделал? Я оделся, давай поговорим… Чаю выпьем, мы так и не добрались до ромашки… Прости, понимаю, я слишком надавил… Но…

Он настолько очарователен, что мне становится еще хуже. Понимаю, что разревусь сейчас и растекусь жалкой лужей у его ног. Не хочу этого. Не хочу чтобы жалел. Хочу, чтобы любил. Но ожидать что вот так возьмет и в любви признается… Глупо.

— Пожалуйста, попроси Саида отвезти меня обратно. Или просто вызови такси.

— Не понимаю, почему мы не можем поговорить? — хмурит брови Багримов. — Что ты опять себе надумала? Может хватит бегать, Ви? От себя не убежишь как ни старайся.

— Да, конечно я в курсе этой банальной истины, — вздыхаю горько. — Обещаю, мы поговорим. Но не сегодня.

— А когда? Мне до этого момента мучиться неизвестностью?

— Нет… ты ничего не сделал и не виноват. Это я… истеричка.

— Признать проблему — уже половина пути к ее решению, — тут же находит аргумент Эмир. И мне почему-то хочется рассмеяться. Но подавляю в себе этот смешок. Не знаю, почему так глубоко во мне укоренилась эта неуверенность, словно заноза, которую не достать.

— Я устала, мне неуютно, и вообще отношения не с этого начинаются, — отвечаю насколько могу искренне.

— Хорошо. Кажется я понял. Нужны цветы и конфеты.

— Ты только что опять все испортил…

— Нет, забудь. Я сейчас оденусь и сам отвезу тебя, раз уж так приспичило. Но сначала ты выпьешь чай, пока одеваюсь.

— Неловко беспокоить тебя так поздно… лучше такси.

— Не говори чушь, — морщится Багримов. Берет меня за руку и ведет на кухню. Чай в стеклянном чайнике уже остыл, Эмир включает подогрев. — Пойду соберусь. Сама справишься тут? Чувствуй себя как дома.

И подмигнув, уходит, даже не дождавшись ответа.

Ну почему, почему он так невыносимо очарователен?

Глава 18