Условный рефлекс

Только сейчас, оглядевшись, она поняла, что они находились совсем не в аэропорту Лос-Анджелеса и лететь, по всей видимости, ей предстояло не совсем так, как она предполагала. Ей и в голову не приходило, что у Лорен было столько денег. И личный водитель, и личный самолет… интересно, какие ещё сюрпризы её поджидали?

Достав сумку из багажника автомобиля, Гюнтер улыбнулся и подошел ближе.

– Мистер Макгил летает только частным рейсом.

– Мистер Макгил? – Натали нервно сглотнула, а затем, очень надеясь, что ошибется, еле слышно спросила. – Это его самолет?

– Мой, мисс Хейворт, – от до боли знакомого голоса по телу прошлась знакомая волна дрожи и, повернувшись, Натали чуть было не вскрикнула, – спасибо, Гюнтер, ты можешь быть свободен.

Мужчина кивнул, а затем шагнул к своему боссу.

– Нет, я… знаете, мне что-то стало нехорошо… наверное, переутомление или… грипп, – поднеся кулачок ко рту, она показательно покашляла, а затем завертела головой, – да, определенно грипп. Думаю, будет лучше, если я останусь. Не дай Бог зараза по салону распространится.

Забрав её дорожную сумку у Гюнтера, Брендон посмотрел ей в глаза.

– Если вы боитесь оставаться со мной наедине, можете прямо так и сказать. Совершенно не за чем выдумывать столь неразумные причины.

– И вовсе я не боюсь! – С вызовом ответила Натали, в самом деле позабыв о своем страхе. Господи, она что, действительно так хреново врала?

– Тогда, если ваше маленькое представление окончено, быть может, вы подниметесь в самолет? На утро назначена очень важная встреча, невежливо было бы на неё опоздать.

Брендон говорил мягко, без явной издевки или колкости, но, при всем при этом, в его голосе отчетливо слышалась пускай и легкая, но ирония. Аааа, какой же он невыносимый!

– Хорошо. Я поднимусь. Но, если вы подхватите вирус, пеняйте на себя.

Резко отвернувшись, чтобы не видеть его реакции, Натали выдохнула и решительно направилась к трапу. Холеной смелости хватило едва ли на несколько шагов. Чем ближе она подходила к самолету, тем сильнее ей хотелось развернуться и убежать, но она продолжала идти, понимая, что свернуть с пути, означало бы проиграть. А проигрывать Брендону Макгилу совершенно не входило в её планы.

Цепляясь за перила, Натали вымученно и безмолвно стонала, одновременно с самоедством вспоминая слова наставницы. «Вдруг какому-нибудь горячему итальянскому парню захочется вскружить твою голову? Должен же рядом быть кто-то, кто вернет тебя к нам целой и невредимой…». Тогда ей и в голову не пришло спросить, кем будет этот «кто-то», а теперь она готова была задушить себя за подобную неосмотрительность. Почему, ну почему она не поинтересовалась у Лорен о том, кто ещё поедет вместе с ней?! Почему вообще упустила такую важную и существенную деталь?!

Уф, Натали, ты полная идиотка! В этом мире, похоже, нет и не будет никого глупее тебя!

Укоренившись в этой мысли, она преодолела последнюю ступеньку и вошла в салон самолета.

Глава 7

Натали заняла самое заднее сиденье, максимально отдаляющее её от Адониса, который, она очень надеялась, выберет место ближе к выходу, а затем решительно положила в кресло напротив свою дамскую сумочку, показав, тем самым, что оно занято. И почему при первой же встрече – хотя, вернее будет сказать, при второй – она нарекла его в честь бога? Правильнее было бы назвать его именем какого-нибудь демона. Скажем, Астарота. Ведь, если хорошенько подумать, по описанию этот мужчина очень походил на пришедшего ей на ум падшего ангела: невероятно умный, исключительно талантливый и чертовски обаятельный, к тому же, прекрасно знающий о своей красоте и умело пользующийся ею в своих гнусных целях. Однако, как бы сильно Натали не хотелось их отождествить, было между ними одно существенное различие, которое невозможно было игнорировать – Брендон Макгил не был жестоким.

Она не могла объяснить, почему была твердо убеждена в его добросердечности, ведь, если говорить откровенно, совершенно его не знала. Но всё то, что говорили о нем в компании, всё то, что Натали видела лично – не могло быть ложью. И она заново убеждалась в этом каждый раз, стоило ей только вновь провалиться в пленительный омут его синих глаз.