Услуга за услугу

Джулия просидела в темноте более часа. Деревянный стул с прямой спинкой был невероятно жестким, однако она была рада, что неудобная поза мешает ей забыться тревожной дремотой. Она представляла себе, как Келли в полном одиночестве бродит по пустынным улицам города.

Однако все говорило о том, что дочь намеревалась вернуться, причем сегодня же. Джулия была на работе, так что Келли незачем было выбираться через окно. Скорее всего, она вышла через дверь, заранее прислонив лестницу к стене дома и заперев дверь своей комнаты. Ничего, сегодня кое-кто узнает, что даже самые хитроумные и тщательно продуманные планы иногда терпят фиаско.

Больше всего Джулию потрясло то, что Келли обманула ее. Мало того, побег был осуществлен тайком. Именно поэтому Джулии было сейчас так горько.

С улицы послышался тихий шорох. Край лестницы заерзал по подоконнику, и Джулия с трудом удержалась, чтобы не вскочить со стула.

В проеме окна медленно возникла темная фигурка. Джулия не отрываясь смотрела, как Келли перебросила ногу через подоконник.

— Ой! — прошептала Келли и, теряя равновесие, свободной рукой попыталась ухватиться за что-нибудь. Пальцы ее запутались в шторе, и она неуклюже скатилась в комнату с приглушенным «Ах ты черт!». Келли тихонько заскулила от боли, и Джулия догадалась, что при падении она, вероятно, ободрала себе локти и колени.

Ничего страшного, подумала Джулия. За свой проступок дочь заслуживает и не такого наказания.

Келли встала, встряхнулась и присела на кровать.

Джулия включила настольную лампу.

— Мама! — Келли побледнела. — Ты уже дома?!

Несколько секунд Джулия молчала, а затем спросила:

— Значит, ты слышала, что я говорила по телефону?

— Ясное дело, слышала. — Голос Келли дрожал, как натянутая струна. — Ты сказала, что вернешься в десять.

— Я сказала, что вернусь до десяти, — поправила ее Джулия.

Келли упорно глядела в угол комнаты.

— Посмотри на меня, Келли, — сказала Джулия. Когда наконец темные глаза дочери обратились к ней, она поинтересовалась: — Где ты была?

— Ну, в общем… — девочка наклонила голову, лихорадочно переводя взгляд с комода на пол, а затем на картины на стенах. — Я знаю, ты запретила мне выходить из дома, но, понимаешь… У Шейлы неприятности, и я… — И вдруг с вызовом взглянула на мать. — А ты-то сама где была?

Джулии казалось, что от гнева сердце вот-вот разорвется, и она инстинктивно скрестила руки на груди.

— Вот что, юная леди. Вопросы тут задаю я.

— Но, мама…

— Молчи! — Джулия чувствовала, что внутри у нее все дрожит. — Ведь я строго-настрого запретила тебе уходить из дома. Я хочу знать, где ты была.

В комнате повисла напряженная тишина. Келли нервно сглотнула.

— Я же сказала, — пробурчала она. — Я ходила к Шейле.

Эта ложь поразила Джулию. Если Келли действительно ходила навестить свою ближайшую подругу, зачем тогда прислонять к стене лестницу, зачем укладывать под одеяло подушки, запирать дверь и включать музыку? Она в упор посмотрела на дочь.

— Шейле надо было выговориться, — зачастила Келли. — Понимаешь, она сегодня разругалась со своим мальчиком, и… В общем, ей хотелось поговорить со мной.

Джулия молчала, и Келли продолжала вдохновенно врать.

— Дело в том, что… — Девочка округлила глаза. — Я говорила с Шейлой после твоего звонка. Она все плакала, говорила, не знает, что делать. Вот я и решила, что ты не будешь против, если я забегу к ней… — Келли поморгала. — Мы немного поболтали, и она, похоже, успокоилась.

Было ясно, что дочь говорит неправду. Что же делать, напряженно размышляла Джулия.

Память словно озарила фотовспышка, и Джулия перенеслась в прошлое, снова и снова переживая горечь и унижение от несправедливых обвинений. «Ты только подливаешь масла в огонь и навлекаешь проклятие на свою душу», — услышала она голос отца, и его покрасневшее, искаженное гневом лицо возникло перед глазами.

— Подливаю масла в огонь и… что?

Услышав недоуменный вопрос Келли, Джулия очнулась. Господи, а она-то полагала, что вычеркнула из памяти все случившееся в юности! Неужели она произнесла эти слова вслух? Силы небесные, надо держать себя в руках! Нельзя допустить, чтобы в гневе у нее вырвалось то, о чем придется позднее жалеть. Нельзя, чтобы дочь возненавидела ее…

— Послушай, Келли… — заметив, что голос дрожит, Джулия откашлялась. — Послушай, я знаю, что ты лжешь. Я — твоя мама и всегда сумею понять, когда ты говоришь неправду. Кроме того, — она покачала головой, — у тебя это не очень складно получается. — Джулия постаралась расслабиться. — Я знаю, что ты не ходила к Шейле. Разумеется, я могу слушать твои объяснения и дальше, но мне кажется, будет лучше, если ты сама мне все расскажешь. — Джулия на мгновение прикрыла глаза и вздохнула, а затем пристально посмотрела на дочь. — Хотя я и так догадываюсь.

На испуганном лице Келли появилось упрямое выражение.

— Если ты знаешь, где я была, значит, мне нечего тебе рассказывать, так? — тихо спросила она.

И она еще смеет дерзить? Наглый ответ Келли стал последней каплей, и больше у Джулии не было сил сдерживать себя.