Услышь меня (СИ)

— Раньше я был дураком. Спустя каких-то пару месяцев, я начал ценить вещи, которым раньше не придавал значение.

Молчу, доставая составляющие для завтрака. На время, на кухне воцаряется тишина.

После завтрака, Артем накрывает мою руку своей.

— Спасибо, все было очень вкусно.

При незначительном касании, пульс ускоряется. Понимаю что даже такая мелочь, для меня волнительна. Физически, я всегда реагировала на Артёма, как женщина и сейчас, это может создать ненужные проблемы.

Хочу выдернуть руку, но Артем напрягает свою, не давая вырваться из захвата.

— Кать, — заглядывает в глаза. Смотрит, будто хочет выразить глазами целую гамму чувств, что сменяются в его душе одна за другой, — Катюш, прости дурака, а? Что мне сделать, чтобы простила? Я не живу, а существую, только работа помогает окончательно не загнуться и не впасть в депрессию. Сейчас у меня никого нет, давай попробуем наладить наши отношения?

Последнее предложение помогает вынырнуть из этого затягивающего в омут, взгляда. Выдергиваю руку, встаю.

— Нет больше никаких нас, Артем, — сглатываю, — я беременна.

Его взгляд меняется, в нем проскальзывают искорки радости и неверия.

— Кать, Катюш, эта такая прекрасная новость, я так рад!

Он хочет обнять, но я отшатываюсь. Как же больно врать, бить словами и одновременно радоваться вместе с ним, что у нас будет общее продолжение.

Собирая всю волю в кулак, добиваю одним выстрелом:

— Артем, подожди! Я беременна от Стаса, мы скоро распишемся.

На этих словах он вздрагивает, непонимающе смотрит.

— О чем ты блин говоришь?! Это разве не наш ребенок?

— Нет, не наш. На тот момент, когда у нас был с тобой секс, оказалось, что я уже была беременна. По результатам анализа крови, на начальных сроках, можно определить неделю беременности. Если хочешь, могу показать заключение врача.

— Давай, — кивает.

На подгибающихся ногах иду за документами, когда отдаю ему в руки, молюсь, чтобы не понял.

Он внимательно изучает заключение от врача, подсчитывает. Если не знать эту фишку, про плюс две недели к дате зачатия, то обмануться или перепутать можно легко. Мужчины, которые никогда не сталкивались с беременностью женщины, в этих вопросах, как слепые котята, обдурить можно легко.

С замиранием сердца смотрю на мужчину, забывая дышать. Во все глаза смотрю на своего палача, поверит или нет. Поверил. Аккуратно положив документы на край стола, он разворачивается и выходит. Слышу его отдаляющиеся шаги, которые потом вновь возвращаются на кухню.

За минуту внешность Артёма изменилась. Мне почудилось, что я увидела нечто дьявольское в ней.

Он успел взъерошить отросшие волосы, кулаки сжал до побелевших костяшек, на скулах играют желваки, а в глазах анархия.

Единственное, что он из себя выдавил, это:

— Надеюсь, ты будешь с ним счастлива, — резко развернулся, быстрым шагом зашел в зал, взять свои вещи. Буквально через минуту стремительно пронесся по коридору, вылетев из квартиры, хлопнув дверью.

Эта была последняя наша встреча, когда я видела Артема, в ближайшие несколько лет.

Артем

Вам когда-нибудь ставили нокдаун, особенно те, кто нас слабее? Мне — никогда. Когда я чуть не забыл ключи и вещи, вылетая из бывшей общей квартиры, морально я был содрогался в агонизирующих конвульсиях.

Вспышка разума промелькнула как нельзя кстати. Чтобы еще больше не опростоволоситься, я с трудом, превозмогая себя, пожелал, что искренне вертелось на языке. Испытывая горечь от не взаимности, я хотел, что бы хотя бы она была счастлива.

Спускаясь по ступенькам, во мне бились два сознания, одна часть меня орала благим матом, требуя выплеснуть всю боль и чувство разочарования хоть куда-нибудь, другая, восхищалась стойкостью моей девочки, тем, что несмотря на предательство она не сломалась и уделала меня, уложив на лопатки, переиграла, отомстив по-крупному.

В голове проносились мысли от аналогичной мести, до желания принуждения. В один момент я сказал себе: "Стоп, остановись! Тебя не туда занесло". Вдох-выдох. За рулем старался отключить котелок мыслей, сфокусировавшись на дороге. Сознательно вел машину, пресекая рой мыслей в голове.

Через пару часов приехав и погрузившись в работу, понял, что так больше не могу, не получается. Вблизи от Неё меня ломает и возникают нездоровые мысли, схожи с помешательством. Я не псих, но тут почему-то клинит.

Подумать только, я несколько лет ее просил решиться на беременность, а она отказывала, а тут раз — два и какой-то мудак заделал ей карапуза за мизерный срок. Сжимаю кулаки на столе, голова не думает вообще о работе. Иду к начальнику, прошу поработать из дома. Благо мне Владимир Никитич у нас мужик нормальный, видит мое состояние и отпускает, взяв слово, чтобы завтра я постарался выглядеть огурцом. Ага, щас, маринованным.

Чтобы спустить пар, еду в боксерский зал, где иногда, под настроение колочу грушу, вымещая весь негатив на тяжелых подвесных мешках. Им ничего, а мне легче.

На следующий день, прилично одетый и гладко выбритый, в полном адеквате еду на работу.