Услышь мой голос

В самый кульминационный момент разговора Женя почувствовала, что в комнате она не одна. Она приоткрыла глаза и, к своему изумлению, увидела рядом с собой невзрачного мужчину с мотком провода и какими-то инструментами. Лица его Женя не разглядела из-за надвинутого на самые глаза козырька бейсболки. Женя прикрыла трубку ладонью и зловещим шепотом спросила:

— Что вы здесь делаете?

— Ничего, ничего, — невнятно пробормотал мужчина, — провода починяю, не обращайте на меня внимание, я вас не слушаю.

— Как это — не обращать внимание! — возмущенно прошипела Женя и вернулась к своему нетерпеливому клиенту. — Дорогой, я больше не могу, — простонала она, нарушая основное правило своей профессии — не заканчивать разговор первой, — я изнемогла от твоих ласк. Ты тоже? Как мне приятно это слышать. Ну, до встречи, милый, я жду тебя.

Женя дала отбой, положила трубку и отпила немного сока из стоявшего тут же стакана. Монтер все это время копался в проводах возле телефонной розетки, а потом и вовсе обнаглел — сделал попытку закурить. Он долго возился с зажигалкой, которая щелкала, но не желала давать огня. Женя взбунтовалась.

— Какого черта? Не смейте здесь курить, у меня голова начинает болеть от табачного дыма. И вообще, что вы здесь делаете?

— Уже ничего, — пробормотал монтер, он словно боялся смотреть в ее сторону, — я ищу дефект в телефонных проводах.

— Нашли?

— Кажется, здесь провода в порядке, извините за беспокойство. — Тут монтер наконец внимательно посмотрел на Женю, словно стараясь получше запомнить. Но девушка демонстративно смотрела на стену, где висела репродукция с одной из самых любимых ее картин — «Автопортрет» Ван Гога, тот самый, где он изображен сразу после того, как лишил себя уха. Эта картина давала Жениным коллегам повод для бесконечных насмешек.

— Сразу видно, что ты любишь всяких извращенцев, — говорили они, — у других висят Шварценеггер или, на худой конец, Жан-Поль Бельмондо, а у тебя — псих с отрезанным ухом.

Женя взяла телефонную трубку и набрала номер диспетчера.

— Не соединяйте меня ни с кем, — попросила она, — у меня тут монтер что-то делает. Я не могу работать при нем. Странно, что вам разрешили ворваться ко мне без предупреждения, — зло бросила Женя монтеру.

— Не сердитесь, — попросил он ее, — ведь я тоже на работе — сейчас проверю провода еще в одном месте и уйду.

— Давайте скорей, — уже спокойнее произнесла Женя.

Но у нее тут же вновь появился повод для возмущения. Монтер теперь копался в проводах чуть ли не у самых ее ног. Женя молча смотрела на его бейсболку и злилась.

«Еще минута, и я стукну его по голове чем-нибудь тяжелым!» — подумала она, и монтер, словно прочитав ее мысли, тут же извинился, собрал свои инструменты и исчез так же бесшумно, как и появился.

3

Оказавшись на улице, Алексей первым делом снял с себя бейсболку и с наслаждением бросил ее в первую же урну. Ему захотелось подпрыгнуть и закричать во все горло:

— Я их сделал, черт побери!

Но, конечно, кричать он не стал, быстро зашагал в сторону редакции с глупейшей улыбкой на лице. Благодаря именно этим ощущениям Алексей все еще не расстался с карьерой бульварного журналиста. Ему нравилось чувствовать, как невыполнимое на первый взгляд задание поддается ему. Очевидно, примерно те же чувства испытывает и взломщик сейфов или компьютерный хакер, после удачного внедрения в засекреченную базу данных.

После Алины Алексею удалось проникнуть еще к нескольким девушкам. Он отснял целую пленку — фотографии должны были получиться очень удачными. Он записал на диктофон несколько самых интересных и двусмысленных разговорчиков. Алексей считал, что ему повезло, он напал на беседу, в которой разыгрывалась сцена группового секса. Девушка мастерски владела ситуацией.

«В ней пропадает классный режиссер, — подумал тогда Алексей, — интересно, получает ли она сама от этого занятия хоть какое-то удовольствие?»

Именно об этом он собирался написать. По дороге в редакцию Алексей обдумывал свою будущую статью. Он напишет о виртуозной работе девушек, о сексуальном голоде мужчин, о неиссякаемой человеческой фантазии.

В редакции Алексея встретили как героя, первопроходца, только что вернувшегося из опасного путешествия. Собственно, так оно и было. Если бы Алексея разоблачили, всей редакции грозили бы серьезные неприятности. Наверняка не обошлось бы без судебного разбирательства.

— Никто ничего и не заподозрил, — гордо рассказывал окруженный журналистами Алексей. Секретарша шефа наливала ему кофе, и сам шеф, с выражением глубочайшего удовлетворения на лице, вертел в руках камеру-»зажигалку» и кассету из портативного диктофона. — Я обшарил все закоулки их фирмы, — продолжал рассказывать Алексей, — от чердака до подвала, собрал отличный материал и сыграл отличного монтера.

— Ты, надеюсь, обнаружил то самое подключение? — спросил Софрошкин.