Услышанные молитвы

Пэм зарделась от его похвалы. Брэд не упускал возможности превознести жену, когда считал, что она того заслуживала, хотя не питал уважения к ее деятельности. Пэм редко отвечала тем же и чаще всего не замечала его работы, какой бы важной она ни представлялась самому Брэду и всему остальному миру. И еще ее тревожило влияние мужа на сыновей. Она считала их альтруистическую деятельность бессмысленными потугами и несколько лет убеждала поступить на юридический факультет, а потом работать в адвокатской фирме деда. Это было бы победой, значение которой трудно было бы переоценить. Но до сих пор ни один из мальчиков, к огромному облегчению Брэда, не поддался на ее уговоры.

Пэм была привлекательной особой, хотя ее трудно было назвать женственной: высокого роста, спортивного телосложения, с сильной, мускулистой фигурой. Она много играла в теннис и гольф и была в хорошей форме. У нее были карие глаза и такие же темные, как у Брэда, волосы. Эта женщина больше походила на его сестру, чем на жену, и многие утверждали, что они похожи.

Пэм отошла от мужа и отца, а Брэд, прежде чем сесть, сделал небольшое усилие и представился нескольким гостям. А чтобы вечер не казался совсем испорченным, выпил два бокала вина. Он поговорил с женщиной, с которой Пэм играла в теннис. Та держала рекламное агентство, о котором он был наслышан. Но пока собеседница тараторила, мысли Брэда уплывали все дальше, и, наконец, он оставил ее и присоединился у стойки к кружку адвокатов. Он знал почти всех, а с двумя работал в одной конторе. Отличные ребята, и разговор получился приятным и легким, чего нельзя было сказать про беседу с двумя дамами за столом, когда все наконец расселись. Обе были в высшей степени активными и замужем за известными людьми, которых сам Брэд никогда не встречал. Его невероятно изматывала необходимость поддерживать с ними разговор. И после обеда он с радостью ускользнул от своих соседок. В гостиной собрались довольные жизнью люди, которые пили бренди и, судя по всему, намеревались провести здесь весь вечер. Пэм ввязалась в жаркую дискуссию по поводу недавнего налогового закона, до которого Брэду не было никакого дела. А им не было никакого дела до того, чем занимался он.

Брэд ощутил, как на него нахлынула волна усталости, и улизнул к себе в кабинет, включил свет и закрыл дверь. Снял черную атласную бабочку, бросил на стол, сел и вздохнул. Нескончаемый вечер, а он не мог думать ни о чем, кроме сыновей. Он так сильно по ним скучал. И еще скучал по праздникам, которые были в те годы, когда мальчики еще не выросли и День благодарения кое-что значил для него, а не являлся только поводом, чтобы собрать в доме человек сорок незнакомых гостей. Пэм теперь использовала любую возможность, чтобы набить гостиную полезными личностями, а не людьми, которые действительно что-то значили в их жизни. Хотя таких осталось совсем немного, у них с Пэм больше не было общих друзей. Он общался с юридическими советниками и общественными защитниками, а она — с известными, пытающимися попасть на вершину общества персонами и главами корпораций, которых намеревалась заманить в свою фирму. Брэд знал: вечер для нее кончался только тогда, когда, как она выражалась, «удавалось попасть в десятку».

Он посмотрел на экран компьютера. Как бы ему хотелось отправить электронное послание сыновьям и поздравить их с Днем благодарения. Но вместо этого он набрал Нью-Йоркский адрес Фейт, хотя у нее уже было почти два часа ночи.

«Привет!.. Ты еще не спишь? Как прошел праздник? Ты, наверное, прочтешь это письмо только утром. Я наконец сбежал. Настоящий зоопарк! Сорок приглашенных — и все в вечерних костюмах. Как не поразиться абсурдности такого празднования Дня благодарения? Я очень скучаю по сыновьям. Вот с кем надо встречать этот праздник. А что у тебя? Все мирно и приятно? Ты, конечно, счастлива, ведь твои девочки дома. Завидую! Я завтра работаю. Два подростка в тюрьме и еще есть третий, по поводу которого ко мне скорее всего обратится округ. Что происходит с ребятами? Я был бы счастлив, если бы они не нуждались в моих услугах, а жили бы тихо и нормально. Я чувствовал себя невероятно глупо, справляя День благодарения с кучей похожих на официантов незнакомцев в смокингах. Пэм это нравится. К сожалению, не могу сказать того же про себя. Извини, что разнылся, просто устал. Скоро поговорим. Желаю счастья. С любовью, Брэд».

Он еще немного порылся в бумагах на столе, не желая возвращаться к гостям. План был такой — улизнуть по задней лестнице и лечь в постель. У него выдался длинный трудный день, а Пэм привыкла, что он рано исчезал с вечеринок. Он всегда проделывал это незаметно, чтобы гости не почувствовали, что их нарочно бросают. Брэд был уверен, что жена и многие из приглашенных задержатся в гостиной далеко за полночь. И радовался, что сам не окажется в их числе.

Брэд уже выключал в кабинете свет, когда компьютер подал сигнал, что поступило электронное сообщение. Он стукнул по клавише, увидел, что письмо от Фейт, улыбнулся и сел.