Услышанные молитвы

— Было бы забавно. Она и так уверена, что я в тебя влюблен. А посмотрит на тебя и вовсе задаст мне жару.

— Ты мне льстишь, но я для нее не опасна. Ведь я тебе словно младшая сестренка. Увидит и сама все поймет.

— Не уверен, — буркнул Брэд и углубился в газету.

Он читал с полчаса, не отрываясь, пока Фейт разливала по второй кружке кофе, а потом убирала посуду. Пробило половину одиннадцатого, когда она закончила, и он поднял глаза.

— Так ты хочешь пойти в церковь? — Фейт не желала ни на чем настаивать. Сама она предпочла бы посетить службу, но понимала, что это будет не поздно сделать и после его отъезда.

— Скажу тебе честно, хочу.

Брэд встал, потянулся и обнял ее за плечи. А Фейт в который раз почувствовала, как ей с ним хорошо, и опять удивилась, почему они не ладят с Пэм.

— Сейчас возьму сумку.

Она сбегала наверх за сумкой и причесалась перед зеркалом. И через пять минут уже доставала в прихожей из шкафа одежду. Она натянула плотную меховую куртку и красный шерстяной шарф. А на Брэде были джинсы, теплый свитер и пальто. На улице похолодало, того и гляди пойдет снег.

Они взяли такси и приехали в собор Святого Патрика как раз к началу одиннадцатичасовой службы. Фейт преклонила колени, а затем проскользнула на скамью. Брэд сел рядом, и они до конца богослужения не проронили ни звука. Когда она подходила к причастию, Брэд ждал ее и, заметив в ее руке подаренные им четки, улыбнулся. А потом они поставили на алтаре святого Иуды свечку за Джека. На душе у них царило умиротворение. А когда они выходили из храма, заметили, что на улице начался снег.

— Хочешь пройтись? — Фейт подняла на Брэда глаза. Она любила гулять в снегопад.

— Конечно, почему бы и нет, — улыбнулся он. В Сан-Франциско снега не бывало, и он любил Нью-Йорк еще и за зиму.

Они поднялись по Пятой авеню, пересекли Шестидесятую улицу, миновали ограду Центрального парка, зоопарк и игровую площадку. Снег запорошил им волосы, а их лица раскраснелись от мороза. Такой снегопад случался не часто, снег повалил всерьез и словно приглушил все на свете. И Фейт с удовольствием вложила в руку Брэда свою ладонь в перчатке.

— Завтра я стану по тебе скучать, — печально сказала она. — Ты подарил мне такой праздник. Но надо возвращаться к реальной жизни, учебе, разводу. Не хочется об этом думать. А Алекс невероятно спешит!

Фейт не могла понять почему. Не связано ли это с Лесли Джеймс? Уж не собрался ли он в самом деле на ней жениться?

— Что ты собираешься делать с домом? — Брэд никак не мог решить, не рано ли задавать ей этот вопрос.

— Не знаю. Алекс еще не говорил о своих намерениях — позволит жить в нем и дальше или заставит съехать, чтобы продать. Покупал его он и, видимо, станет отстаивать права на него.

Все их приобретения были сделаны на деньги мужа, и теперь он пытался доказать ей, что все вещи принадлежали ему. Утверждал, что она нисколько ему материально не помогала. И Фейт начинало казаться, что у нее вообще нет никаких прав.

— Если он потребует, чтобы ты выехала из дома, то будет обязан предоставить тебе равноценное жилище. — Брэд старался говорить рассудительно, чтобы развеять ее страхи. — Никто не имеет права выбросить тебя на улицу.

— Надеюсь, — неуверенно согласилась она. Кто знал, что могло прийти в голову Алексу? — Без девочек меня устроил бы дом и поменьше, но так не хочется переезжать. Мы прожили здесь восемнадцать лет — с самого рождения Зои.

— Не исключено, что он не потребует освобождать дом и не станет его продавать. — Брэд не хотел, чтобы она расстраивалась. Адвокат предпримет все, что потребуется.

Они завернули в парк, постояли у прудика и посмотрели, как снежинки падали на фигурку Алисы из Страны чудес. Снега навалило столько, что детишки уже катались с горки. Брэд и Фейт стояли и смотрели за веселой возней карапузов.

— Жалко, что дети выросли, — грустно проговорила Фейт. — Мне так всего этого не хватает.

В ее жизни были светлые времена, дни, наполненные смыслом и радостью. Не оставалось времени думать о чем-либо другом, кроме домашних забот или предстоящей ночи с Алексом, и тем более тревожиться о будущем. Фейт ощущала себя счастливой и нужной, но теперь все переменилось. В ней больше никто не нуждался. Дочери выросли и живут самостоятельно, а ее жизнь превратилась в пустоту. Фейт казалось, что она лишилась целого мира. А теперь еще предстояло расстаться и с домом. Столько потерь!

— Я тоже скучаю по прежним временам, — честно признался Брэд. — Все так быстро промелькнуло. Глупо, конечно, я понимаю, что мы стареем, но не могу отделаться от мысли, что люди и в нашем возрасте рожали детей.

— Господи, что за фантазии! — рассмеялась Фейт.

— А ты бы начала все сначала?

Фейт заметила, что Брэд говорит серьезно, и ответила не сразу: