Услышать тебя

Сунул паспорт в карман и, забыв затворить дверь, выскочил на улицу. Усаживаясь на мотоцикл, взглянул на высунувшуюся в окно мать и помахал рукой.

— Прощай, свобода! — крикнул он. — Мать, посмотри на меня холостого в последний раз…

Сын умчался, оставив на дороге медленно расползающийся клубок пахучей гари, а мать, чувствуя, как тревога постепенно сжимает сердце, смотрела невидящим взором на залитую солнечным светом зеленую улицу, и слезы капали из ее глаз.

В загсе все свершилось быстро и без всякой торжественности. В маленькой комнате прямо на полу были свалены кипы папок, пачки связанных бланков. В углу громоздились два письменных стола, поставленных друг на друга.

— Подождали бы недельку-другую, и мы вас торжественно обвенчали бы во Дворце бракосочетаний, — сказала женщина в коричневом строгом костюме.

— Мне здесь нравится, — улыбнулся Сергей.

— Уже четыре пары согласились подождать, — продолжала уговаривать словоохотливая женщина. — Через две недели открытие Дворца. Из газеты и радио будут представители… Ну как, молодые люди, согласны подождать?

— Конечно, стоит подождать, — поддержал ее Бутрехин. — Во Дворце уж если обвенчают, так навек…

— Замолчи, провокатор! — негромко сказал Сергей и повернулся к женщине:

— Действуйте.

— Как хотите, — улыбнулась та и уселась за письменный стол. — Ваши паспорта.

Валя Молчанова, мрачно взиравшая на все это из-за спины Бутрехина, выступила вперед.

— Я тоже за Дворец, — сказала она.

— Двое свидетелей против, — заметил Бутрехин.

Женщина полистала паспорта и, отложив их в сторону, взглянула на молодоженов. Лиля теребила замшевую сумочку, смотрела в окно.

— Это что, заговор? — взглянул на свидетелей Сергей. — В таком случае мы с невестой садимся на мотоцикл и уезжаем регистрироваться в другой город.

Женщина вздохнула и, состроив на лице приветливую улыбку, стала задавать необходимые в таком случае вопросы. Когда все было закончено и молодожены получили новенькое хрустящее свидетельство, а женщина поздравила их с законным браком, в соседней комнате откупорили бутылку и выпили из высоких бокалов шампанское.

С чувством облегчения вышли из пыльной и неприветливой комнаты. Женщина проводила их до порога и любезно пожелала счастливой супружеской жизни. У крыльца остановился грузовик, из кузова спрыгнули двое рабочих и, грохоча сапогами, пошли в загс. Царапая стены и задевая за дверь, вытащили оттуда черную крышку письменного стола и с грохотом швырнули в кузов. У приземистого кирпичного здания горсовета стояли два мотоцикла. Зеленый и черный. По тротуару шли прохожие. Никто даже не взглянул в сторону молодоженов. Впрочем, молодожены ничем особенным и не выделялись, если не считать небольшого букета красных и белых роз в целлофановой обертке, который Лиля держала в руке.

— Почему она в коричневом костюме? — задумчиво спросила Лиля.

— Здесь не только регистрируют браки, — ответил Бутрехин, — но и разводят, выдают метрики о рождении и свидетельства о смерти… Поэтому и костюм такой, нейтральный. Ко всем случаям подходит.

Молчавшая до сих пор Валя хихикнула.

— Да, я ведь вас еще не поздравил, — спохватился Николай. Остановился, церемонно обнял Сергея. — Дело сделано… Как говорится, дай вам бог счастья!

Пожал Лиле руку, поколебавшись мгновение, поцеловал осторожно, в щеку.

— Такого друга тебе отдал, — сказал он. — Единственного.

На этот раз и вправду в его глазах что-то заблестело, хотя губы улыбались.

Валя тоже подошла и холодно поздравила. Не глядя Сергею в глаза, смешно встряхнула руку, Лилю небрежно клюнула остреньким носиком в щеку.

— Как у вас все быстро, — сказала она. — Даже не верится, что это серьезно…

Повернулась и пошла по тротуару, часто и звонко постукивая острыми каблучками.

— Чего это она? — удивилась Лиля.

— Девушки всегда болезненно переживают замужество своих подруг, — сказал Николай.

— А парни? — спросила Лиля.

— Вы же видите, я чуть не плачу…

— Чуть все нам не испортил! — сказал Сергей. — Я уж было пожалел, что взял тебя в свидетели…

— Вот что, ребята, — посерьезнев, сказал Николай. — Все, что я вам говорил до… вот этого маленького домика, очень прошу — забудьте. Возможно, я и ошибался. И потом, как пишут в вашей газете, вы сами творцы своего счастья. Не подумай, Лиля, что я это из подхалимажа… Хотя на твоем месте такого вредного типа, как я, на порог своего семейного дома не пустил бы…

— Я уже все забыла, — улыбнулась Лиля. — Друзья Сергея — теперь и мои друзья…

— Слышал, Сергей, я отныне друг вашего дома!

— Знаю я этих друзей дома…

— Он уже ревнует! — рассмеялся Николай. Вдалеке прогрохотало. Свежий порыв ветра весело прошумел в листве. По тротуару лениво протащилась смятая коробка из-под сигарет. Лиля взглянула на небо, по которому бежали наперегонки низкие облака.

— К добру ли это? — кивнула Лиля на небо.

— Я не знал, что ты такая суеверная, — рассмеялся Сергей.

— Дождь всегда к добру, — сказал Николай, за что был награжден благодарным взглядом Лили.