Услышать тебя...

За эту неделю, которую они провели вдвоем на озере, сын доставил Сергею много радости, но и крепко огор­чал иногда. Был он на редкость смышленым мальчиш­кой, начитанным, добрым, но подчас начинал капризни­чать, кривляться, дразнить Дружка. Пытался и грубить, но Сергей быстро поставил его на место. А однажды при­грозил к бабушке Тане в город отправить, если не обра­зумится.

Вдвоем они ездили на Балаздыню и подкармливали маленькую пелядь, объезжали на моторке Большой и Малый Иваны, наведывались на «Москвиче» и на даль­ние озера.

Уже сейчас, всего лишь после нескольких месяцев надзора, Сергей с удовлетворением заметил, что нару­шителей стало намного меньше. Судебный процесс над браконьерами, которых они задержали с Мальчишкиным, наделал в городе много шума, и отчаянного инспектора стали побаиваться. Конечно, злостные браконьеры не бросили свое хищническое занятие, но предпочитали дер­жаться подальше от водоемов, которые охранял Волков. А озер в этом краю было много, и изредка наезжавший сюда Иван Ильич Вологжанин жаловался, что на других водоемах дело обстоит не так благополучно, как у Сер­гея.

Сегодня вечером Сергей покидает озеро Большой Иван, а замена все еще не прибыла. И хотя он понимал, что рано или поздно все равно придется уехать отсюда, было грустно. Полюбил он свою новую интересную рабо­ту. .. Пусть были и стычки с браконьерами, и выстрелы — все это и есть настоящие будни рыбинспектора. В этом отношении рыбинспектор похож на работника милиции, который в каждое свое дежурство рискует попасть в опас­ную переделку. Что же делать, если преступники разных мастей еще не перевелись у нас? ..

Здесь Сергей написал романтическую повесть о рыбинспекторе. Послал в журнал и сдал в областное изда­тельство. Козодоеву повесть понравилась. Понравится ли в журнале? ..

Очерки о буднях рыбинспектора были напечатаны в газете. И люди всерьез задумались о судьбе нашей при­роды, об отношении к ней, об охране, — об этом говорят сотни писем, пришедших в редакцию. Бедная Валя Мол­чанова замучилась, отвечая на них.

Полюбил Сергей эти прекрасные края, озера Большой и Малый Иваны, речки, ручьи, сосновые боры... Кто при­едет сюда вместо него? Вологжанин говорил, что еще рыбинспектора не подыскал. Сергею неделю назад нужно было возвращаться в редакцию — Дадонов, наверное, гром и молнии мечет! — а он не может уехать, не дождав­шись замены. Вот так все бросить, как есть, завести ма­шину и уехать в город?! А как же дом, Лодка, оборудова­ние? И потом, лишь только браконьеры пронюхают, что в избушке никто не живет, они налетят сюда, как воро­нье. Начался ход рыбы, и сейчас ее можно центнерами черпать. Судак и угорь стали на удочку попадаться, а такое случается редко.

Как-то забарахлил мотор, и Сергей, достав брезен­товую сумку с инструментом, принялся разбирать систе­му зажигания. Юра, воспользовавшись вынужденной остановкой, быстро собрал удочку и, нанизав на крючок червяка, забросил. Тотчас поклевка. Так мог брать толь­ко голодный окунь. За каких-то полчаса Юра натягал почти полное ведро ровных крупных окуней. Глаза у него сверкали, на губах довольная улыбка. Он гордо погляды­вал на занятого работой отца, дескать, посмотри, какой я молодец. Однако отец помалкивал. Утром, встав на рассвете, Юра прямо с берега наловил десятка два круп­ных подлещиков, которых решено было отвезти бабушке Тане в подарок. Сами они уже на рыбу смотреть не мог­ли. Уха, жареная рыба, вяленые подлещики и плотва, рыбные котлеты — все это им надоело.

Окунь как с ума сошел; едва леска уходила под воду, следовала энергичная поклевка и зеленый полосатый дурачишка стремительно чертил воду, пока не оказывался в лодке. Юра, торопясь, срывал его с крючка и, поправив растерзанного червя, снова забрасывал удочку, и снова поклевка. Щеки у сына разгорелись, руки дрожали от охотничьего азарта, а Сергей, поглядывая на него, все больше хмурился.

— Папа, уже полное ведро! — сообщил сын. — Брось мне подсачок, я туда буду складывать.

— Что складывать? — спросил Сергей.

— Окуней! — удивился сын несообразительности отца.

— А зачем они тебе?

— Ты посмотри, как клюет!

— Ну, а если будет брать до вечера, и ночью, и зав­тра весь день, ты будешь ловить? Если лодка наполнится рыбой до краев, ты все равно будешь ловить? Даже если она пойдет от тяжести на дно, ты все рвано будешь хва­тать и там, под водой?

Юра опустил удочку с дергающимся на леске окунем и изумленно уставился на отца. В больших карих глазах растерянность. Он все еще не понимал, шутит отец или говорит всерьез. Губы его то складывались в чуть при­метную улыбку, то сердито поджимались.

— Ты не хочешь, чтобы я ловил? — с обидой спро­сил он после долгого молчания.

— Я не хочу, чтобы мой сын был жадным.

— Мне этой рыбы и даром не надо.