Усмешка тьмы

– Нет, почему. Он выпускающий редактор университетских изданий. Им там недавно перепала куча денег от одного фанатика – как раз на публикацию книг о киноискусстве. Таких, чтоб все их читали и всем было интересно.

– Надеюсь, у них получится. За спонсора!

Бокалы стукаются стеклянными стенками: дзынь.

– Итак, ты планируешь серию книг? – интересуется Уоррен.

– Нет, пока у меня просто несколько хороших идей.

– А нам с Уорреном казалось, что тебя наняли писать всю серию. А о чем тогда твоя книга, Саймон? Расскажи нам, – тараторит Биб.

– О людях, чья слава угасла.

– О, это твоя тема, – она многозначительно подмигивает, и я почти раздражаюсь. – Тема твоей диссертации, верно?

Не знаю, действительно ли она имела в виду именно это – или просто заполировала необдуманные слова.

– Именно, – отвечаю я холодно. – Кирк хочет, чтоб я переработал ее для печати.

– Наверное, предстоит много работы. Все переделывать придется, да?

– Почему вы об этом так говорите? – вдруг встает на мою сторону Натали. – У Саймона была одна из лучших работ. Конфетка! Сам Питчек это признал!

– Твоя мать намекает, – разъясняет Уоррен, – что придется все переделать, для того чтобы не выглядело, будто университет раз за разом издает одну и ту же удачную конфетку в разных обертках.

– Такого не будет, – я подзываю официанта и прошу еще бокал. – Я планирую найти очень редкую информацию. Буду писать про актера, которого все забыли.

– Поиски – это всегда трата времени и денег, – качает головой Уоррен.

– Я знаю! Но они покроют все мои расходы.

– Пока грант не кончится, – не к месту встревает Биб.

– Это не грант, мама, – протестует Натали даже раньше меня.

– Грант, дотация, неважно. Я имею в виду те деньги, которыми университет будет держать его на плаву. У твоей книги есть название, Саймон?

– Да. «У них тоже были роли».

– А как называлась твоя диссертация? Не так же?

– «Забытые образцы кинематографического искусства». Куда более официально, правда? – допрос Биб начинает бесить меня не на шутку, и кто знает, что бы я еще ляпнул, если бы не появились официанты. Один нес мой бокал, другой – поднос с заказанным обедом.

«Ограниченный выбор» задумывался как тематический ресторанчик для кинокритиков, и, конечно же, в меню здесь тоже фигурировали малопонятные панибратски-профессиональные приколы на тему зацензуренных фильмов – «внутренняя кухня» в прямейшем смысле слова. Поэтому Уоррену досталось мясное блюдо под названием «Последний дом слева»[4] (классика), мне – отбивная «Плюю на ваши могилы» (святая простота). Натали с удовольствием взялась за «Заводной апельсин», фаршированную утку (тут даже ребенок поймет), и лишь Биб кисло глядела на тарелку с запеканкой «Резня на Марди-Гра».

– Пахнет вкусно, – пристает она к официанту, – но почему такое название?

– Не знаю, мэм, – простодушно пожимает плечами тот. – Надо спросить.

– Ой, не спрашивайте! – она щелкает пальцами, указывая на меня. – Вот у нас сидит знаток, он пусть и ответит.

– Я и сам не знаю, – отвечаю я, и это правда.

– О, дорогой мой, – протягивает Биб, – не так уж и много ты знаешь про кино, как думаешь.

Как бы она ни пыталась меня спровоцировать, присутствие официанта делает ее выпад болезненным уже почти на физическом уровне. Я на секунду полностью выпадаю из реальности – мой мозг замерз. Когда чувства возвращаются ко мне, все ведут себя спокойно, будто ничего и не произошло. Натали смотрит с сочувствием и мольбой в глазах: не теряй самообладания. Нетвердой рукой я берусь за вилку и нож. Нет, я не буду встревать в перепалку с Биб. Не буду отвечать на ее слова… но запомню их. Моя решимость от злости лишь крепнет: пора доказать всему миру, что опасно забывать о таких ребятах, как я. И как Теккерей «Табби» Лэйн, если уж на то пошло.

5: Потеря данных

«Резня на Марди-Гра» оказалась дешевой однодневкой-ужастиком, в 1971 году его запретили к показу прямо в день премьеры. По сюжету, некий галантный джентльмен регулярно выходит на ночные прогулки и снимает девочек в местных барах. Платит много, предупреждая, что любит нестандартные игры, ничего не подозревающую жертву у себя в покоях привязывает к импровизированному алтарю, мажет маслами, а потом берет в руки жертвенный кинжал и принимается за работу, которая заканчивается вырезанием сердца. Ну и старье. Дирекции «Ограниченного выбора» определенно стоит не скупиться и печатать к своим долбаным блюдам карточки с пояснениями.

Вызнав все про «Резню» на «Интернет Муви Датабейз», я еще раз зашел на страничку Табби Теккерея. Все ссылки на фильмы – глухие, страницы отсутствуют, обсуждения на форуме тоже нет.

Зайдя на «Эйббукс», я поискал «Surréalistes Malgré Eux» – книга оказалась в наличии в трех магазинах. Самый дешевый экземпляр (с многочисленными карандашными пометками на полях, как поясняло описание) пришлось выписывать у букиниста из Квебека. Заплатив за экспресс-доставку, я пожелал себе такой же удачи в поисках «Золотого века юмора».