Усопший Цезарь

– С удовольствием. Я плыл вверх по Амазонке на каноэ. Я был один, так как всю провизию шутки ради скормил крокодилам, а нанятые мной туземцы сбежали в джунгли. В течение двух месяцев я питался только рыбой, но однажды огромный тарпон оборвал мою снасть, и я оказался без средств к существованию. Я умирал от голода, но упорно двигался вверх по реке, пока на пятый день не наткнулся на маленький островок. На берегу его стояла женщина восьми футов ростом. Это была амазонка. Я причалил к берегу, она подхватила меня на руки и отнесла в свою хижину, уверяя, что мне не достает только женской ласки. Ничего съедобного на острове не оказалось. Поэтому я избрал единственный выход и к заходу солнца уже варил амазонку в огромном котле, куда она обычно выжимала масло из лимонов. Она оказалась потрясающе вкусной. Насколько я помню, это и была моя первая женщина. Конечно, с тех пор…

Лили прервала меня и попросила рассказать о чем-нибудь другом. Мы выкурили еще по сигарете, и, возможно, мое дежурство так и закончилось бы, если бы с пастбища не донесся внезапный звук, похожий на глухой удар, едва слышный из-за стрекота сверчков и кузнечиков. Это меня не очень обеспокоило, но я вспомнил, что ближайшие ко мне ворота не единственные, и решил выяснить, в чем дело. Лили запротестовала, уверяя, что это нелепо, но все-таки пошла со мной.

Она уцепилась за мою руку, – по ее словам, чтобы не упасть. Я забыл о зарослях шиповника, и Лили запуталась в них, так что мне пришлось извлекать ее оттуда. Завернув за угол, мы очутились в огороде, рядом с домом, и я сказал, что теперь она может уйти, но она заявила, что ей нравится мое общество. Цезаря я так и не обнаружил. Видимо, он предпочитал другой конец пастбища. Мы приблизились ко вторым воротам, но быка по-прежнему нигде не было видно. Я остановился, прислушиваясь, и до меня донесся какой-то шорох, словно что-то волокли по земле. Я поспешил вперед, время от времени посвечивая на пастбище. Лили чуть приотстала. Признаться, шорох встревожил меня, поэтому я почувствовал огромное облегчение, когда увидел быка ярдах в десяти от забора. Потом мне показалось, что он стоит на голове, – во всяком случае, так это выглядело при тусклом свете фонарика. Я припустился трусцой. Когда я. остановился в очередной раз и включил фонарик, то увидел, что бык катает что-то рогами по земле. И вдруг я разглядел такое, что мои пальцы, державшие фонарик, онемели. Позади я услышал испуганный возглас Лили, а затем ее хриплый шепот:

– Это… это… Господи, да отгоните же быка!

Мне подумалось, что он, может быть, еще жив, а тогда надо действовать быстро и самостоятельно. Я переложил фонарик в левую руку, достал пистолет и начал медленно приближаться к быку.

Опасаясь, что он кинется на свет, я вытянул в сторону руку с фонариком и светил быку прямо в морду. Бык не тронулся с места.

Когда я находился в десяти футах от него, он поднял голову и заморгал. Я несколько раз выстрелил в воздух. Бык взбрыкнул и ускакал прочь, сотрясая землю. Я мигом подбежал к тому, что лежало на земле, и посветил фонариком. Одного взгляда было достаточно.

«Черта с два он жив», – подумал я и принялся освещать пастбище, высматривая быка, но тут же понял, что это глупо, и вернулся к забору. Лили была на грани истерики. Она забрасывала меня вопросами.

– Это Клайд Осгуд, – ответил я. – Мертвый. Убирайтесь отсюда или замолчите, а то… – Я услышал крики со стороны дома и что есть мочи завопил:

– Сюда! Сюда!

Показались огоньки фонариков. Через минуту на месте происшествия было уже четверо: Пратт, Джимми, Каролина и Макмиллан. Мне не пришлось ничего объяснять. Фонари были у каждого, а остальное лежало перед глазами. Каролина, взглянув, отвернулась и больше не оборачивалась. Пратт привалился к забору, не в силах отвести взгляда. Джимми влез было на забор, но тут же спрыгнул назад.

– Вынесите его оттуда, – сдавленным голосом произнес Пратт. – Надо вынести его… Где Берт? Куда подевался этот чертов Берт?

Макмиллан спросил:

– В кого вы стреляли? В Цезаря? Где он?

– Не знаю, – ответил я.

Появился Берт с сильным электрическим фонарем. Из темноты вынырнул Дейв с дробовиком в руках. Возвратившийся откуда-то Макмиллан сказал, что бык на другом конце пастбища и что его нужно привязать, но куда-то пропала веревка. Не видел ли ее кто-нибудь? Мы ответили, что не видели. Дейв вызвался принести веревку, и Макмиллан привязал быка. Я вдруг услышал свое имя и с изумлением увидел шефа.

– Где твой фонарик? – спросил он. Дай его мне.

– Как вы попали сюда?

– Гулял, услыхал выстрелы и встревожился, не случилось ли что с тобой. Когда я подходил, мистер Макмиллан, привязывавший быка, рассказал мне, что произошло, – вернее, что было обнаружено. Кстати, мне вновь придется тебя предупредить, чтобы ты сдерживал свои профессиональные инстинкты. Не хватало только оказаться замешанным в этом деле!

– При чем тут профессиональные инстинкты?

– О! У тебя шок. Когда он пройдет, постарайся сообразить. Он протянул руку.

– Дай сюда фонарик.