Усопший Цезарь

– Пока доказательств нет, – продолжал он. – Быка сожгли. Ничего не осталось, чтобы продемонстрировать мотив убийства Клайда. Что касается Бронсона, то и в этом случае шериф зашел в тупик. Никаких отпечатков пальцев, кроме твоих, на его бумажнике. Никто не помнит, когда он зашел в загон. Никто не видел его в чьем-либо обществе. И никаких мотивов. Из Нью-Йорка – мы прослеживали его телефонный звонок – тоже ничего нет, да и быть не может. Абсолютный вакуум. При данных обстоятельствах остается только… А! Доброе утро, сэр.

Вошел секретарь Национальной гернсейской лиги, прикрыл за собой дверь и приблизился к нам. Он выглядел, как человек, которого оторвали от дел, но казался менее раздраженным, чем накануне. Он поздоровался и присел, явно не собираясь надолго задерживаться.

– Спасибо, что пришли, – сказал Вульф. – Мы понимаем, что вы заняты. Просто удивляешься, сколько существует способов быть занятым. Надеюсь, мистер Осгуд сказал вам по телефону, что я собираюсь обратиться к вам с просьбой от его имени? Я буду краток. Сперва о деле. Картотека Лиги хранится в вашей конторе в Фернборо, в ста десяти милях отсюда. Аэроплан мистера Стертеванта, который занимается частной перевозкой пассажиров, способен слетать туда и обратно за два часа. Так?

Беннет выглядел удивленным.

– Да…

– У меня есть договоренность с мистером Стертевантом. Дело в том, сэр, что мне до трех часов дня необходимо иметь карточки окраса Гикори Цезаря Гриндена, Уиллоудейла Зодиака, Ориноко, Гикори Букингема Пелла и быка миссис Линвил, клички которого я не знаю. Мистер Стертевант готов вылететь в любой момент. Можете ли вы слетать с ним или это сделает мистер Гудвин, которому вы дадите записку?

Беннет нахмурился и покачал головой.

– Формуляры из нашей картотеки не выдаются, это строгое правило. Мы не имеем права рисковать.

– Понимаю. Я прошу вас полететь и привезти их. Вы будете сидеть рядом со мной, так что формуляры все время будут у вас перед глазами. Мне они понадобятся на полчаса, не больше.

– Нет, нет, это невозможно, – замотал головой Беннет. – Да я и не могу уехать отсюда.

– Но это личная просьба мистера Осгуда…

– Ничем не могу помочь. И вообще не вижу в этом смысла. Вульф откинулся назад.

– Один из методов проверки умственных качеств, – терпеливо начал он, – это испытание способности мыслить в необычайной ситуации, когда приходится пренебречь обычными ограничениями. Существует правило не выходить на улицу в нижнем белье, но в случае, например, пожара мы его нарушаем. Образно говоря, сейчас в Кроуфилде страшный пожар. Убивают людей. Пламя нужно погасить, а поджигателя поймать. Может быть, вы не видите связи между этим пожаром и вашей картотекой, но я вижу, можете в этом на меня положиться. Мне жизненно необходимо увидеть эти формуляры с окрасом. Если вы не доставите их как одолжение мистеру Осгуду, вы обязаны сделать это ради общества. Я должен их видеть.

Это произвело на Беннета впечатление, однако он возразил:

– Я же не говорил, что вы не можете их видеть. Можете, и кто угодно может, но в конторе Лиги. Отправляйтесь туда сами – Какая чушь! Взгляните на меня.

– Не вижу ничего особенного. Аэроплан вас выдержит.

– Нет, – Вульф содрогнулся. – Ни за что не выдержит. В этом вы тоже можете на меня положиться. Нелепо ожидать, что я полечу на самолете. Черт побери, сначала вы отказываетесь нарушить совершенно пустяковое правило, а потом у вас хватает легкомыслия предложить… Вы когда-нибудь летали на самолете?

– Нет.

– Тогда, прошу вас, попытайтесь хоть раз. Это будет незабываемое ощущение. Вам очень понравится. Мне говорили, что мистер Стертевант очень надежный и искусный пилот и что у него первоклассная машина.

Это в конце концов и решило все споры – возможность бесплатно прокатиться на самолете. Через пять минут Беннет сдался. Он записал, что нужно Вульфу, сделал несколько телефонных звонков и был готов к полету.

Вдвоем мы отправились на аэродром. Пошли пешком, благо аэродром был рядом с ярмаркой, а Беннет хотел заглянуть по дороге в павильон гернсейского скота. Нас встретил Стертевант – симпатичный паренек в замасленном комбинезоне, который разогревал мотор маленького, выкрашенного в желтый цвет биплана. Беннет вскарабкался в кабину. Я на всякий случай отошел подальше, наблюдая, как самолет покатил по полосе, развернулся, стремглав промчался мимо меня и взмыл в воздух. Я подождал, пока он завернет на восток, а потом направился в методистскую закусочную, где условился встретиться с Вульфом. Я предвкушал, как запушу свои зубы в фрикасе, для которого в моем желудке оставалось достаточно места после казенного завтрака.

Как оказалось, Вульф уже наметил определенную программу действий, выполнение которой возлагалось на меня. Несмотря на все разговоры о нарушении правил, свое правило – никаких дел во время еды – он соблюдал неукоснительно, так что мы не очень утруждали себя беседой. Когда же мы покончили с пирогом и появился кофе, Вульф уселся поудобнее и начал излагать свой план.