Успех или борода

Ее губы приоткрылись, и я обрадованно увидел, что тревога, сковавшая ее, исчезла. Однако ей на смену пришло удивление. Сиенна заморгала. Губы двигались, но изо рта не вылетало ни звука.

– Выслушай меня. – Я провел ладонью от шеи до бедра Сиенны, подтянув ее поближе к себе. – Ты считаешь, что нам следует встречаться потихоньку…

– Я не счи…

– Ты слушай. Мне эта идея поперек души. Меня от нее воротит. Отчасти от того, что я не хочу лгать людям, но в основном от эгоизма. Я тебя люблю, и мысль, что наши отношения будут скрыты, вызывает у меня желание что-нибудь разбить.

«Или вырубить все деревья на горе».

Взгляд Сиенны потеплел, смягчился, а роскошное тело расслабилось, прильнув к моему и здорово затруднив мне мыслительный процесс.

– Я никогда…

– Дай же мне договорить, – прорычал я. Вышло гораздо грубее, чем я хотел, потому что мое сердце билось с сумасшедшей скоростью.

Я снова хотел Сиенну. Я хотел, чтобы она выкрикивала мое имя и теряла рассудок. Я хотел, чтобы она упрашивала меня делать самые грязные штучки, хотел слышать ее тихие стоны и смотреть, как ее тело упруго колеблется, содрогается и наконец уступает моему натиску.

Поэтому – да, я не церемонился.

– Поэтому я предлагаю сначала оставить это в секрете. Торопиться не будем, а я тем временем свяжусь с тем, кто подскажет, как смягчить последствия.

Сиенна сморщилась:

– С консультантом по имиджу?

– Во, точно. С человечком, который знает, как сгладить острые края некоторых фактов для массового потребления, чтобы тебе не пришлось отдуваться за мои прошлые грехи. Все расходы я беру на себя. Денег хватит – мама же была из очень богатой семьи. Помимо дома и земли, в прошлом месяце, когда мне сравнялось тридцать один, я стал полноправным наследником двух миллионов долларов. Я эти деньги пока не трогал – они пылятся в банке в Ноксвилле.

– Джетро…

– Я подпишу добрачное соглашение, или как это там называется. Твои деньги меня не интересуют.

– Я знаю, что это так.

– Но поженимся мы сейчас, до окончания съемок.

– Подожди…

– Знаю, это немного скоро, но я уверен, что нужно сделать так.

– Послушай же ми…

– Если мы будем помолвлены, некоторое время я, так и быть, смогу помалкивать, – договорил я, сведя брови, чтобы Сиенна поверила, – я все тщательно обдумал.

Я не различал ее лица – смотрел будто сквозь пелену, потому что сердце билось в горле, и нервничал я как не знаю кто. Когда я малость отдышался и перед глазами наконец перестало расплываться, я разглядел ее чудесную мягкую улыбку.

– Да, – прошептала она, сияя, передвинулась ко мне по кровати, выгнула спинку и потянулась меня поцеловать.

Лишь через несколько секунд до меня дошло – Сиенна согласна. И когда я это понял, то смог наконец-то выдохнуть.

– Да? – не веря себе, переспросил я, заглянув ей в глаза, и Сиенна, широко улыбаясь, кивнула. – Ни хрена себе, – брякнул я, подброшенный счастьем куда-то на седьмое небо. Меня переполняла эйфория пополам с ошеломлением.

Заключив Сиенну в объятия и крепко прижимая к себе, я ее поцеловал. А затем я снова занялся с ней любовью, еще трепетнее заботясь теперь о моей женщине.

Потому что я выиграл в лотерею главный приз в жизни: Сиенна Диас станет моей женой. Самое меньшее, что я мог сделать, – доказать моей нареченной, как сильно люблю ее.

* * *

Я выудил кольцо из кармана джинсов, когда взошло солнце. Сиенна еще спала (заснула вскоре после того, как мы занялись любовью во второй раз), и я осторожно надел кольцо ей на палец, где ему и было место. Сиенна шевельнулась, когда я уже совсем пристроил кольцо.

Ее ресницы затрепетали. Увидев меня, она потянулась ко мне. Я взял ее руку, соединил наши ладони и поднес ее запястье к губам. Наградой мне стала заспанная улыбка. Но тут Сиенна увидела свой безымянный палец и заморгала. Взгляд мгновенно прояснился, а рот приоткрылся от удивления.

Я ухмылялся, как Чеширский Кот, потому что Сиенна выглядела словно персонаж мультфильма – преувеличенно-большие глаза, отвисшая челюсть, недоверчивая морщинка между бровей. Я обожал выразительность ее мимики.

– Ничего себе! – Подняв глаза на меня, Сиенна повторила почти беззвучно: – Ничего себе…

Я улыбнулся еще шире:

– Платиновое, с бриллиантом старинной огранки в два карата. Переходит в роду Оливеров от отца к старшему сыну уже три поколения. Мужчинам полагается дарить его своей нареченной. Когда бабушка скончалась, мама, бывшая единственной наследницей, держала кольцо в банковской ячейке, чтобы наш папаша не пронюхал.

До знакомства с Сиенной я предложил кольцо Дрю – для Эшли, но он отказался. «Твоя мама завещала его тебе, для твоей женщины, – пояснил он. – В будущем она представляла тебя папашей целого выводка детишек и считала, что из тебя получится прекрасный отец».

Даже я отдавал должное великолепию этого кольца. Старинное, эффектное, уникальное, ценность которого выходила далеко за пределы денежной стоимости. Бесценное. Оно завораживало разноцветными сполохами, сверкая, как тысяча звезд. Кольцо было знаковым и своим видом словно возвещало Сиенне и миру, какой я ее вижу: бесценной, грандиозной и уникальной.