Успешное покорение мира

Неожиданно Бэзил зарделся от волнения, будто у него внутри щелкнули электрическим фонариком. Он смотрел на Джобену — ее бесконечно отрешенное лицо на мгновение просветлело, хотя улыбка тут же стала грустной; в ее глазах читалась искренняя доброжелательность, но не было радости. Бэзилу захотелось узнать, волнует ли Скидди де Винчи разрыв с Джобеной. Возможно, если бы он исправился, бросил пить и вернулся в Йель, она бы переменила свое решение.

— Танго, — сказал Джордж. — Танго-то можно танцевать, а? В нем ничего дурного нет — испанский танец.

Бэзил призадумался.

— Конечно можно, — настаивал Джордж. — Говорю тебе, это испанский танец. Чем тебя смущает испанское танго?

Один из первокурсников с любопытством смотрел в их сторону. Перегнувшись через столик, Бэзил пригласил Джобену на танец.

Прежде чем подняться со стула, она еще что-то шепнула де Винчи, а потом, чтобы загладить эту маленькую бестактность, улыбнулась Бэзилу. Когда они выходили на паркет, у него закружилась голова.

И тут ни с того ни с сего она отпустила столь возмутительную реплику, что Бэзил вздрогнул и чуть не споткнулся, подумав, что недослышал.

— Могу поспорить, ты перецеловал тысячу девчонок, — бросила она, — с такими-то губами.

— Что?!

— Скажешь, нет?

— Ничего подобного, — заявил Бэзил. — На самом деле я…

Она снова равнодушно опустила ресницы и стала под певать оркестру:

С танго сердце горячей,
И в сумраке ночей
Весь этот мир — ничей…

Что она хотела этим сказать — что целоваться не зазорно и даже похвально? А ведь Джон Грэнби, если вспомнить, говорил: «Кто целует приличную девушку, тот подталкивает ее в логово дьявола».

Бэзилу вспомнилось все его прошлое: вечер, проведенный с Минни Биббл на веранде у Кампфов, возвращение с озера Блэк-Бэар вместе с Имоджен Биссел на заднем сиденье чьей-то машины, многочисленные знакомства на почве игры в записочки, детские поцелуи, которые приходились на ухо или на нос, поскольку мишень уворачивалась.

Теперь с этим покончено; он больше никогда не поцелует ни одной девушки, пока не встретит ту, которая станет его женой. Но его беспокоило, что девушка, которая казалась ему совершенно прелестной, настолько легкомысленна в этом вопросе. Странное возбуждение, охватившее его, когда Джордж упомянул, что Джобена и Скидди де Винчи в автомобиле занимались всякими «гадостями», переросло в негодование, и это негодование крепло. Преступное деяние — ведь ей не было еще и семнадцати. Вдруг его осенило: наверное, он не должен оставаться в стороне; наверное, ему дается возможность проявить себя. Если объяснить ей, что это тупик, что она обрекает себя на муки, то его поездка в Нью-Йорк окажется не напрасной. Он сможет вернуться в школу счастливым, зная, что принес одной девичьей душе покой, которого она прежде не ведала.

На самом же деле чем явственнее он представлял себе Джобену и Скидди де Винчи в автомобиле, тем сильнее бесился.

В пять часов они вышли от «Эмиля», чтобы перебраться в «Кастл-хаус». Асфальт поблескивал от измороси. Взволнованная наступлением сумерек, Джобена порывисто схватила Бэзила под руку:

— Мы все не поместимся в авто. Давай наймем вот тот экипаж.

Она дала адрес дряхлому кучеру в линялой темно-зеленой ливрее, и перекошенные дверцы загородили их от дождя.

— Как они все мне надоели! — зашептала она. — У них пустые глаза, у всех, кроме Скидди, но через какой-нибудь час у него будет заплетаться язык. Первый сигнал уже был: он начал плакаться из-за своей собаки Скорлупки, которая сдохла месяц назад. Ты когда-нибудь поддавался очарованию человека, который обречен; который идет предначертанной ему дорогой, не жалуясь, не надеясь, а лишь покоряясь своей судьбе?

Его неопытное сердце отчаянно запротестовало.

— Зачем же себя губить? — возразил он. — Каждый может начать с чистого листа.

— Только не Скидди.

— Кто угодно, — настаивал он. — Нужно лишь принять решение стать чуточку лучше — это на удивление просто и на удивление действенно.

Похоже, она его не слышала.

— Как чудесно, правда? На улице непогода, а мы с тобой едем в этом экипаже, — она повернулась к нему с улыбкой, — вдвоем.

— Да, — рассеянно согласился Бэзил. — Суть в том, чтобы каждый старался вести безупречную жизнь. Начинать можно в самом юном возрасте, лет в десять-одиннадцать, тогда можно добиться абсолютной безупречности.

— Это верно, — сказала она. — В некотором смысле Скидди ведет безупречную жизнь. Он не знает тревог, не знает сожалений. Его можно было бы отправить в прошлое… ну, скажем, в восемнадцатый век или в любую эпоху, когда ценились деньги и красавцы, — и он был бы там как дома.

— Это совсем другое, — встревожился Бэзил. — Это вовсе не то, что я понимаю под безупречной жизнью.

— Ты имеешь в виду нечто более изощренное, — предположила она. — Я сразу об этом подумала, увидев твой подбородок. Держу пари, ты просто берешь все, что захочешь.

Бросив на него еще один взгляд, она качнулась в его сторону.

— Ты не понимаешь… — начал он.

Она положила руку ему на локоть: