Успешные генералы забытой войны

Грамотно взаимодействует полководец с соседними армиями, исходя как из стратегической обстановки, так и из своих и их интересов. «Люблин, Генералу Эверту (А. Е. Эверт – генерал от инфантерии, командующий 4-й армией. – А.О.). Вчера вечером было получено донесение о занятии противником, наступавшим с запада Красностава, в тылу генерала Зуева, наступавшего к Замостью. Силы противника у Красностава пока еще не определены… вследствие образовавшегося промежутка /30 верст/ между 4-й и 5-й армиями и настойчивого стремления противника прорваться в этот промежуток по направлению к Бресту положение пятой армии становится опасным тем более, что кроме корпуса генерала Зуева, действующего против Замостья, остальные корпуса действуют против австрийцев, находящихся в районе Томашева… Ввиду такой обстановки прошу вас оказать поддержку пятой армии, дабы избежать обхода ее правого фланга противником… Со своей стороны я приказал генералу Зуеву выбить сегодня же противника из Красностава и преградить ему путь на Холм точка… Генерал Плеве»[64].

В то же время соседи не всегда платили той же монетой. Так, командарм-4 А. Е. Эверт отказал 13 августа 5-й армии в помощи. Аналогично 15 и 17 августа вел себя и командарм-3 Н. В. Рузский, завороженный «львовским миражом» и долго игнорировавший распоряжение командования фронтом о поддержке левого фланга 5-й армии. В последнем случае лишь деятельность Плеве и стойкость его корпусов (прежде всего 19-го армейского) предотвратили разгром. Действия войск 5-й армии 26–27 августа осуществлялись прежде всего в интересах соседей и иллюстрируют, что П. А. Плеве был одним из немногих командармов фронта, думавших не о личных лаврах, а об успехе общей фронтовой операции.

Из документов видно требование Павла Адамовича поддерживать постоянную связь, подробно информировать его обо всех боевых событиях. Но связь нередко прерывалась, и донесения запаздывали. Темп же развития боевых действий ускорялся, напряжение усиливалось, и командующий стал рассылать доверенных лиц на наиболее ответственные участки сражения. Задачей их было, не мешая командирам управлять войсками, постоянно информировать штаб армии обо всех интересующих его деталях, в том числе о таких важнейших показателях успеха действий войск, как количество потерь, захваченных пленных и трофеев. Ради достижения положительного эффекта в условиях плохой связи Плеве иногда сосредоточивал несколько корпусов в руках наиболее талантливого корпусного командира. Так, 15 августа он объединил действия 19-го, 5-го и 17-го армейских корпусов, ставя задачей этой группе после разгрома противника у Томашева вести наступление в направлении на северо-запад – на Замостье и Щебрежин, для удара во фланг и тыл неприятеля, действующего против 25-го армейского корпуса и 4-й армии. Командующим группой был назначен командир 17-го армейского корпуса генерал от инфантерии П. П. Яковлев. Но когда такой шаг не дал ожидаемых результатов, к вечеру 17 августа Плеве снова взял на себя непосредственное командование корпусами.

Войска, вверенные П. А. Плеве, сумели выскользнуть из окружения только благодаря полководческому искусству командарма. Отвод 5-й армии возвратил ей свободу маневра, позволил привести в порядок потрепанные части и соединения, вернуться к активным действиям. Избежать катастрофы на северном фасе Галицийской битвы удалось во многом именно за счет грамотных действий Павла Адамовича, ставших классикой отечественной военно-исторической науки.

Так, А. Белой отмечал «искусный выход из боя южной группы корпусов» на заключительной стадии Томашевского сражения.

А. К. Коленковский подчеркивал: несмотря на «желание 19-го, 5-го и 17-го корпусов перейти в наступление, только трезвая оценка военно-хозяйственного положения этих корпусов армейским командованием принуждает к отходу, но только для пополнения и приведения себя в порядок для нового наступления»[65]. В ходе же Городокского сражения, писал он, когда фронтальные атаки 4-й и 9-й русских армий не привели к успеху, «решительный успех дали действия корпусов 5-й армии»[66], а также сводного конного корпуса.

Бывший генерал-лейтенант русской армии Я. К. Цихович, автор первой части Стратегического очерка 1914–1918 гг. (в рассматриваемый период – полковник, командир 26-го Сибирского стрелкового полка), применительно ко второму наступлению русских войск в Галицийской битве весьма точно подметил, что «упорство наших войск на фронте в связи с обходом левого фланга австрийцев 21-м корпусом и глубоким движением в тыл австрийцам двух корпусов 5-й армии привело к отступлению неприятеля. Таким образом 5-я армия помогла одной половиной своих сил 4-й и 9-й армиям и другой половиной 3-й и 8-й армиям, применяя маневр глубокого движения обеими своими половинами в эксцентрических направлениях. Хотя, таким образом, операция 5-й армии развивалась в двух направлениях, но была объединена одной мыслью командарма»[67].