Успеть, чтобы выжить

— Я не желаю играть в ваши грязные игры, — совсем вяло пролепетал профессор.

— Уже играете. Кассета у вас на два дня, не больше.

— Но я завтра улетаю во Флоренцию, — просиял ученый.

— Флоренция? — задумался Баданов. — Что ж, так даже лучше. Если я не найду вас до отлета, то вы позвоните из Италии по этому телефону в Россию. — Он достал блокнот и быстро написал номер. — Назовете вот это число — это пароль. Вам должны ответить вот этим числом. Запоминайте. Вы же математик. Договоритесь о встрече, отдадите кассету и уточните: «Амстердам, приурочено к визиту с Востока». Все!

С этими словами Баданов повернулся к сникшему профессору спиной и затерялся в толпе. В то же время в дверях зала появились сосредоточенные молодые люди, что-то выискивающие взглядами. Но Баданов теперь был спокоен — он обезопасил себя как мог. Так что можно было уже не прятаться. Выпив залпом шампанское и поставив пустой бокал на поднос, он решительно направился к выходу из зала, все еще блокированному сосредоточенными молодыми людьми. Невозмутимо пропустив его в холл, молодые люди не спеша двинулись следом. И только когда Баданов проделал больше половины пути до вертящейся двери на улицу, его вдруг нагнал какой-то развязный парень в шортах и гавайской рубашке.

— Хай, Билл! — воскликнул он, хлопнув советника посольства по плечу.

Тот, не останавливая своего неторопливого движения, покачал головой и спокойно ответил:

— Вы обознались… — Прости, дружище, — расплылся в улыбке парень и отошел в сторону.

Баданов продолжил свой путь, но через два шага он побледнел, а еще через шаг пошатнулся. Внезапно его тело пронзила судорога, и, схватившись за сердце, он со стоном рухнул на ковер. Тут же к нему бросились два отзывчивых молодых человека.

— Господину стало плохо!.. — раздался чей-то голос.

— Вызовите «скорую»… Поднялась обычная в таких случаях суета. Какой-то джентльмен буквально выхватил из-под носа портье телефон и принялся накручивать номер вызова экстренной помощи. Видимо, от волнения это у него не получалось, потому что он яростно чертыхался и принимался набирать номер заново. А между тем два отзывчивых молодых человека ловко подхватили русского дипломата и стремительно перенесли его в комнату портье. Причем один из них постоянно приговаривал:

— Я студент-медик. Разойдитесь, ему нужен воздух… Самого портье молодые люди в комнату не пустили под тем же предлогом, что и всех остальных. Им не нужны были свидетели, поскольку в комнате молодые люди тут же обыскали не подававшего признаков жизни Баданова. Но кассету им обнаружить не удалось, и тогда один из них выскользнул прочь.

У ближайшего зеркала его поджидал невозмутимый Глоттер.

— У него ничего нет, сэр, — тихо сообщил молодой человек.

— Вы уверены?

— Да, сэр. У нас мало времени. Через несколько минут прибудет «скорая».

Надо успеть вколоть ему противоядие… — Не надо, — спокойно ответил майор.

— Но, сэр!.. — молодой человек отпрянул в замешательстве.

— Все, уходим, — жестко бросил Глоттер. — Выполняйте.

Через минуту все молодые люди как-то незаметно покинули отель вместе с джентльменом у телефона, который в раздражении пододвинул телефон портье, сказал:

— Сами вызывайте! Не можете нормальный аппарат поставить.

И тоже направился к выходу. А рядом с неподвижным Бадановьм уже суетился врач отеля, пытаясь сделать искусственное дыхание, и где-то на улице завыла сирена «скорой помощи»… Майор Глоттер в отвратительном расположении духа сидел на заднем сиденье «мерседеса».

— Перкинс, предупредите голландцев, чтобы они не проявляли излишнюю прыть, — приказал он человеку на переднем сиденье. — И еще. Этот русский кому-то передал кассету. Это плохо, чертовски плохо. Она ни при каких обстоятельствах не должна попасть в Москву. Необходимо проверить всех участников симпозиума.

— Но, сэр, там было не меньше ста двадцати человек.

— Вот и займитесь этим.

2

Лето во Флоренции обычно бывает не столько жарким, сколько душным. Прошли времена, когда это место в долине реки Арно славилось мягким климатом и военный лагерь легионеров великой Римской империи быстро превращался в чудесный «Город цветов». Увы! Флоренция давно уже перестала оправдывать свое название — каждое лето, вместе со всеми своими мощеными улочками, черепичными крышами и мраморными соборами, она превращалась в настоящее пекло. Зажатый в отрогах Апеннинских гор, город медленно, но неумолимо раскалялся под палящим итальянским солнцем, тщетно дожидаясь хотя бы легкого дуновения ветра.