Успеть, чтобы выжить

Подъехав к гаражу, Иван на всякий случай оглянулся по сторонам и только после этого вышел из машины. Где-то рядом глухо пророкотал мотоциклетный двигатель, но Иван не обратил на это внимания. Открыв ворота, он зашел в гараж, включил освещение, отпихнул ногой в сторону валявшиеся тряпки, а когда повернулся, чтобы идти к машине, буквально столкнулся с каким-то молодым человеком в замызганных джинсах и легкой куртке. Человек поигрывал наручниками, а расстегнутая куртка открывала недвусмысленно торчащую за поясом рукоятку пистолета.

— Ну что, доигрался? — тихо, но грозно произнес молодой человек. — Садись, поехали. И он кивнул на «девятку» за спиной. Иван обмер. Его прошиб холодный пот. Свершилось то, чего он так боялся.

— Кто… что вам нужно? — пролепетал он. — Кто вы?

— Лейтенант Мухин, — честно признался Муха. — Пора тебе, дружок, в тюрьму и… Иван вытаращил от страха глаза и попятился назад. Но тут же споткнувшись, грузно осел на какой-то ящик, сказал «нет», еле ворочая языком, и замер, словно на него напал столбняк.

— М-да, хилый какой-то вор пошел, — со вздохом произнес Муха и спрятал явно ненужные наручники в карман.

Эту игрушку, так же как и пластмассовый пистолет для детей, он купил в магазине, пока ждал Годовалого со смены. На всякий случай, если бы потребовалось припугнуть. Но этот таможенник с такой скоростью наложил в штаны, что реквизит оказался лишним.

Муха подошел к автомобилю, снял его с ручника, закатил в гараж и запер за собой двери. Потом включил фары и ослепил дальним светом окончательного деморализованного Ивана. Можно было начинать допрос. Но прежде чем прислониться к капоту машины между фарами и скрестить на груди руки, Муха достал из бардачка журнал белобрысого, а из внутреннего кармана Иванова пиджака бумажник с документами. И только потом устроился у капота, пересчитал деньги, заложенные в журнал, поглядел в паспорт Ивана.

— Плохо дело, — сказал наконец Муха. — В хреновую историю ты влип, дружок.

Тянуть теперь тебе придется лет десять. За всех.

Иван оттер пот со лба.

— Я… это… — залепетал он, — там деньги… может быть, как-то… — Да какие же это деньги, — усмехнулся Муха. — Разве эти вонючие три куска можно считать деньгами?

Ивану стало страшно. У него вдруг возникла мысль, что этот лейтенант выследил его только ради того, чтобы заставить платить какой-нибудь немыслимый выкуп, бешеную сумму, за которую ему придется идти на серьезное преступление. В противном случае Ивана просто убьют. Убьют! Эта мысль всколыхнула в нем панический ужас.

— Вы… вы не имеете права, — попытался выговорить Иван как можно более твердо, — я государственный служа… Муха рывком подался вперед и схватил его за горло.

— Заткнись и слушай, — зашипел он, — сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты на них будешь честно отвечать. Четко, ясно и честно. От этого теперь зависит твоя жизнь. Понял?

Иван закивал.

— Вот и хорошо, — отпустил его Муха. Сейчас этот потный, задыхающийся таможенник был готов на все.

— Ну что ж, проверим… Ваше имя, гражданин Годовалый?

— Э-э… Иван!

— Должность?

— Старший таможенный инспектор.

— Молодец, — хмыкнул Муха, — не забыл… Итак, инспектор, сегодня в своей машине, припаркованной около городского телеграфа, вы получили от высокого человека в синем костюме три тысячи долларов, спрятанных между страницами журнала. Это была оплата за прохождение через пост без досмотра трейлера с эстонскими номерами?

— Да. Номер 23-5-АСС.

— Раньше с вами расплачивался этот же человек?

— Да. Всегда… Только сегодня была дополнительная машина. Я узнал о ней утром.

— Значит, все два года один и тот же человек расплачивался?

— Почему два?! Один год! Один… нет, даже одиннадцать месяцев.

— Я же предупреждал — только правду!

— Это правда!

— Хорошо. Сколько было машин?

— Пять. Машина в два месяца. Вот скоро, двадцать третьего, должна быть шестая. А сегодня как раз дополнительная была. Утром позвонили мне, говорят… — Похоже на правду… На хрен тебе только все это нужно было? — устало спросил Муха, пряча ручку с блокнотом в карман и снова переходя на «ты». — Это же смерть для тебя. Сам знаешь этих людей… — Нет-нет! — испуганно воскликнул Иван. — Я их не знаю! Честно. Нет.

— Да? — Муха печально и с некоторой жалостью усмехнулся. — А что возят через тебя — тоже не знаешь?

— Нет, не знаю.

— А того, кто расплачивался с тобой?

— Клянусь, не знаю! До меня другой инспектор с ними работал!

— Так ты даже не представляешь, куда вляпался из-за своей жадности? Да, не повезло тебе. Да еще за эти вонючие гроши… Ладно, живи пока.

При этой фразе таможенник испустил стон облегчения.

— Но это только пока, — тут же уточнил Муха. — Будешь ты дальше жить или нет, зависит от твоего поведения. Если сболтнешь что-нибудь лишнее или попытаешься сбежать, я тебя даже искать не буду. Я просто капну твоим друзьям, кто их сдал со всеми потрохами, и они сами тебя уничтожат. Садистским, извращенным способом.

— Я… нет, я ничего… я буду молчать, — закивал Иван.

— Вот и хорошо. Молчи и живи, как жил… И не трясись! — Муха хлопнул его по плечу. — А следующий груз пропусти, как тебя и просили. Понял?