Успеть, чтобы выжить (Солдаты удачи - 3)

- Берем капитана и уходим наверх, в рубку. Майор Глоттер сразу оценил обстановку, сложившуюся на шхуне. Он всегда правильно оценивал обстановку. Именно это его качество помогло ему занять пост начальника отдела натовской спецслужбы. Единственное, чего он не оценил, - это наглость и решительность этих спятивших русских парней. Даже в страшном сне он не мог себе представить, что им придет в голову в столь короткий срок разработать и осуществить операцию по захвату пусть и не линкора, но все-таки судна, принадлежавшего НАТО, укомплектованного военнослужащими. Вот уж действительно русские свалились ему как снег на голову. Впрочем, Глоттер удивился бы гораздо меньше, если бы в июне у берегов Сицилии пошел снег...

После того как грохнули взрывы и затрещали выстрелы, Глоттер кубарем скатился с койки и, нырнув в брюки, выскочил в коридор. Очень быстро выяснилось, что все люки, ведущие на верхнюю палубу, закрыты, а единственный свободный путь в ходовую рубку отлично простреливается.

Сложилась патовая ситуация - команда оказалась запертой, а нападавшие в свою очередь не могли спуститься вниз. Противники обменялись еще несколькими выстрелами и, придя к выводу, что это не имеет ровно никакого смысла, затихли. Через пару минут щелкнули динамики "громкой связи" и по шхуне разнесся голос итальянского капитана:

- Говорит капитан Джордано Каноцци. Я взят в заложники. Приказываю прекратить стрельбу. Синьору Глоттеру выйти на связь с рубкой для дальнейших переговоров.

Пастух с замиранием сердца ждал ответа. Через пять минут зажглась лампочка внутренней связи.

- Глоттер на связи.

Пастух подтолкнул итальянского капитана к микрофону.

- Делайте, что я вам сказал, и все будет в порядке, - приказал он.

- Глоттер, - с искренней яростью прорычал капитан, - предлагаю вам немедленно привести сюда синьору с ребенком! На этих условиях меня отпустят.

- Мистер Каноцци, - возразил майор, - эти люди - террористы. Нельзя поддаваться на их условия...

- Это вы террорист, Глоттер, - взорвался капитан. - На моем судне по вашей милости заложники! Я моряк, а не мафиози!.. Приказываю вам немедленно отпустить заложников.

- Вы за это ответите, капитан, - буквально прошипел Глоттер.

- Я отвечу перед своим командованием, а не перед вами! - отрезал капитан.

Наступила пауза. Там, внизу, разыгрывалась трагическая сцена. В радиорубку, откуда майор вел переговоры, вошел старший помощник "Марианны" с двумя вооруженными матросами.

- Синьор Глоттер, потрудитесь исполнить приказ капитана. Иначе я прикажу арестовать вас. - Старпом выразительно кивнул в сторону решительно настроенных матросов. В его взгляде явственно читалась давняя неприязнь к "сухопутным крысам", извечная нелюбовь итальянцев к наглым янки и личное отвращение.

- Вы понимаете, что срывается важнейшая операция? - тихо спросил Глоттер.

- Я понимаю, синьор, что не вы командуете на этом судне, - отрезал старпом.

Спустя полчаса обмен состоялся. Скрежеща зубами, майор был вынужден подчиниться. Когда испуганные Ольга и Настена поднялись в рубку, Пастух спихнул капитана вниз и молча обнял жену.

- Потом наобнимаетесь, - бросил им Артист, забирая из рук Пастуха ничего не понимающую, насмерть перепуганную Настену. - Сейчас бы и уйти надо. Ну что ты, дурочка, - нежно забормотал он Настене, прижимая ее к своей груди, - это же папа за тобой приехал, это же мы, Настенька...

Док, не говоря ни слова, сделал друзьям знак уходить. Он занял позицию над люком, приготовившись, если что, стрелять. Таким образом он дождался, пока все его товарищи не оказались на борту яхты и не помогли перебраться туда пленницам. Убедившись, что все покинули шхуну, Док выскочил на мостик. Там он перемахнул через перила и приземлился на деревянной палубе яхты. Старик Туна уже стоял у руля, готовый в любую секунду увести яхту в море.

- Ходу, Туна, ходу!... - крикнул Муха и кривой турецкой саблей, позаимствованной в каюте Фейзи, принялся что есть силы рубить канаты, удерживающие яхту.

Картина получилась в стиле капитана Блада из книг Саббатини: рассветный сумрак, открытое море, двухмачтовое судно (на котором хохмач Артист, не удержавшись, предварительно водрузил-таки черный пиратский флаг с черепом и костями), и вдоль борта кровожадно носится полуголый Муха с саблей в руках.

Но любоваться этой картиной времени не было. Взвыл двигатель, и яхта отвалила от белого борта "Марианны". В этот момент по палубе "Ачык Егле" ударила автоматная очередь. Кто-то стрелял из открытого иллюминатора. Пули, словно горох, застучали по борту яхты, зазвенели разлетающиеся стекла окон. Как по команде, все залегли вдоль бортов и открыли в ответ беглый огонь по противнику. Но желаемого результата это не принесло. Попасть в небольшое отверстие иллюминатора было не просто.

- Жми, Туна, - заорал Пастух, перезаряжая автомат.

Но яхта продолжала все так же не спеша двигаться вдоль борта корабля, и ребятам ничего не оставалось, как продолжать отстреливаться. Наконец "Марианна" осталась за кормой. Стрельба прекратилась.