Успеть, чтобы выжить (Солдаты удачи - 3)

- Я не очень-то верю в игру Пастуха, но ничего не могу уже сделать. Ничего... Во всяком случае, до тех пор, пока у меня нет объективной информации.

- Вам нужна информация?

- Информация нужна всем. Артист. Только что, например, я поделился с вами своей информацией, и мне кажется, что она для вас будет поважней, чем то, что вы сможете раскопать сами. Это очень просто. Я должен был рассказать все, что знаю. Я рассказал. Теперь вам решать, что с этим делать, но запомните, что у вас в распоряжении есть только десять дней. И еще, когда найдете Сергея, свяжитесь сразу со мной. Исключительно со мной.

С этими словами Голубков достал из внутреннего кармана аккуратно сложенную газету и передал ее Злотникову.

- Может быть, это вам поможет, - сказал он. - Здесь кое-какие фотографии и распечатки по Крымову. Это тот человек, встречу Сергея с которым мы зафиксировали.

Полковник пожелал им удачи и торопливо ушел к подземному переходу под Тверской.

Ушел, словно его и не было.

Только оставленный им номер "Известий" с какими-то бумажками внутри и ощущение надвигающейся опасности, похожее на озноб, напоминали о полковнике.

Погода портилась на глазах, словно решила побыстрей вернуться в зимнюю спячку. Откуда-то налетел холодный ветер и сразу заметно усилил неприятное впечатление от разговора. Злотников повертел газету в руках.

- Это надо понимать как заказ на жизнь Пастуха? - риторически спросил он.

- Плевать он хотел на нашу жизнь, - хмуро отозвался Боцман.

- Ты думаешь? Они переглянулись.

- Ну, не знаю, - поправился Боцман, - но если Пастух действительно вляпался и вся эта шушера попрет на него, от Голубкова мы вряд ли дождемся помощи. Он не пойдет против начальства.

- Уже пошел, - напомнил Злотников. - Если, конечно, сказал нам правду.

Боцман ответил после минутного раздумья.

- Мне все это очень не нравится. Надо связаться с нашими. Сегодня же.

Пока они знали очень мало, а понимали, не обладая детальной информацией, еще меньше. И уж полковнику-то они пока что не могли доверять - во всяком случае, полностью. Что им двигало? Хотел ли он помочь? Или, может быть, ему самому просто нужна информация? И почему он так настойчиво просил связаться с ним, и исключительно с ним? Это могло произойти только в двух случаях - либо Голубков не доверяет никому, либо Управление ведет игру против них всех. Тогда какая цель у этой игры? И что произошло с Пастухом? Боцман оказался совершенно прав - это никак не могло понравиться...

Впрочем, пока что все это было не принципиально. Пока принципиально было только одно, а именно вот что: теперь они сами за себя, в полной изоляции, и, что самое главное, белыми в этой партии играют явно не они, ибо первый ход уже сделан и им остается только отыгрываться.

Но вот что было особенно интересным: всем вместе, пятерым, им суждено было встретиться только вечером этого дня - 18 июля, И хотя сейчас все они: Пастух, Док, Артист, Боцман, Муха - были разбросаны по разным местам и почти не имели информации друг о друге, несмотря на это, они уже все действовали, все уже были "в деле". В своем собственном деле, словно беда одного из них невидимым сигналом собирала всех остальных.

Часть вторая. Успеть, чтобы выжить

1

Худой черноволосый человек в легком сером плаще в очередной раз поднес к глазам полевой бинокль, рассматривая шоссе на противоположном берегу реки. Объект его внимания не появился и на этот раз, но человек не подавал признаков нетерпения или недовольства.

- Мистер Глоттер, - растягивая слова, произнес по-английски его спутник, розовощекий коренастый эстонец, - вы, кажется, сомневаетесь в чем-то?

- Я сомневаюсь, - задумчиво ответил Глоттер, опуская бинокль, - что у вас в Эстонии бывает солнечное лето. Что скажете?

- Это несправедливо.

Глоттер кивнул вверх, к небу:

- Посмотрите: пасмурно, холодно и очень скоро начнется дождь.

- Так иногда бывает...

- А меня очень устраивает такая погода, господин Лийвак. Кстати, это не ваше ведомство постаралось?

Эстонец кисло усмехнулся и снова поднял к глазам бинокль. Погода и в самом деле не баловала. В отличие от какой-нибудь Флоренции или даже Москвы, в свободной Эстонии лето в этом году явно не задалось. Уже середина июля, а гордые эстонцы так и не увидели солнца. Вот и в этот вечер семнадцатого июля над пограничной Нарвой клокотали низкие тучи, готовые в любую минуту разразиться мелким противным дождем.