Успеть к полуночи

- Нет, мистер Маганхард. В отличие от распространенного мнения, во французском Сопротивлении сражались именно французы, а не англичане или американцы. Я служил в Отделе особых операций. Меня сбросили с парашютом, чтобы я помог Сопротивлению организовать снабжение оружием и медикаментами. Только и всего. Воевали французы, а я лишь заряжал для них оружие.

- Где вы работали? - спросил Харви.

- В основном в Париже и Оверни. Но помотался по стране порядочно организовывал доставку, сам ездил с грузами.

- Ага, - задумчиво произнес Маганхард, словно показывая, что он понял, почему Мерлен выбрал меня. Для меня же это по-прежнему оставалось загадкой.

- Вас когда-нибудь арестовывали? - продолжал Харви.

- Один раз.

- Ну и как ноги?

- Хожу, как видите.

- О чем это вы? - удивилась мисс Джармен.

- Гестапо, - пояснил Харви. - Я слышал, что если, допросив человека, они не были уверены в его виновности, то перед тем, как его отпустить, выжигали на ногах отметины цепью. Когда такого задерживали во второй раз хоть через год, под другим именем и с новыми документами, - все, что надо было сделать, это посмотреть на его ноги. Тут же становилось ясно, что его уже раньше допрашивали. А для их куриных мозгов этого было достаточно.

- Они с вами это сделали? - после колебания спросила девушка.

- Да.

- Мне очень жаль.

- Это было давно, - помолчав, ответил я.

- Но не очень далеко отсюда, - тихо добавил Харви.

* * *

Пока мы ехали на юг, в сплошной пелене облаков показались рваные прорехи, сквозь которые засияло солнце, высвечивая на холмах яркие зеленые пятна. Дорога стала более узкой и извилистой, и я был вынужден сбросить скорость. Неожиданно мы оказались на разбитой каменистой грунтовке, тянувшейся через сосновый лес.

Я включил вторую передачу и проворчал:

- Ну и в глухомань вы нас затащили, Харви. Дайте-ка мне карту.

- Да это всего лишь небольшая voie ordinaire (Обычная дорога (фр.).), - покачал он головой. - Скоро дорога станет получше.

- Хорошо бы, - буркнул я. - Извините.

Проведя за рулем девять часов и гораздо больше времени на ногах, я чувствовал, что становлюсь слишком раздражительным. К тому же с такой дорогой был нужен глаз да глаз, не то что на междугородной трассе. Я устал и был голоден, но больше всего мне хотелось выпить.

Я покосился на Харви. Что ж, возможно, когда я пойду звонить Мерлену, мне удастся юркнуть за угол и по-быстрому пропустить пару рюмок.

Вскоре сосновый лес кончился и дорога вновь стала асфальтированной.

- Я же говорил, - усмехнулся Харви. - Когда будет ленч?

- Остановимся в первой же деревне. Может быть, мисс Джармен купит что-нибудь, пока я буду звонить Мерлену?

- Как хотите. Я бы предпочла что-нибудь горячее, но ведь вы, наверное, скажете, что заходить в ресторан слишком опасно.

- Мисс Джармен, я просто скажу, что это рискованно. А моя работа в том и заключается, чтобы свести любой риск до минимума.

Помолчав, она сказала:

- Прежде чем наша поездка закончится, мне надоест смотреть, как вы избегаете риска.

- Не исключено, - кивнул я. - Но точно так же вам может надоесть все время рисковать.

* * *

Минут через сорок мы добрались до маленькой деревушки, расположенной у самого пересечения дороги с шоссе № 140. Она состояла из крошечной площади и кучки домиков из грубого камня, прилепившихся к склону горы. Я медленно проехал мимо магазина, представлявшего собой нечто среднее между газетным киоском и парикмахерской, и затормозил на площади. Прямо напротив него находилась жандармерия с трехцветным флагом над входом. На двери висело объявление, гласившее, что ночью за помощью полиции следует обращаться в дом в двадцати пяти метрах справа.

- Останавливаться в другом месте не имеет смысла, - объяснил я, опережая возможные расспросы. - На незнакомую машину скорее обратят внимание, если она будет стоять где-нибудь на отшибе. Но мы здесь долго не задержимся.

Я пересек площадь и подошел к зданию почты, стоявшему в глубине маленького огороженного дворика, оставшегося еще с тех времен, когда почтовым дилижансам нужно было место для разгрузки. Войдя в телефонную будку, я снял трубку и продиктовал телефонистке номер парижской конторы Мерлена.

Интересно, прослушивается ли его телефон? Мало вероятно, чтобы так обошлись с известным парижским адвокатом, но ведь сейчас полиция наверняка гадает, что Мерлену известно о Маганхарде. Они долж.ны знать, что между ними есть какая-то связь.

Секретарша Мерлена сказала, что он занят, но я попросил ее передать, что звонит Канетон и просит поскорее освободиться.

Наконец Мерлен взял трубку, но перед началом разговора я услышал, как он сказал кому-то:

- M'excuse, Inspecteur (Извините, инспектор (фр.).).

Опытный юрист никогда не допустит, чтобы его случайно подслушали, он давал мне понять, что у него полиция.

- Алло? - сказал он. - Ах, месье, je suis desole, mais 1'arpenteur.. (Мне очень жаль, но землемер... (фр)) - Мне было абсолютно все равно, что сделал и чего не сделал землемер: надо было бросать трубку и уносить ноги.