Уставы небес, 16 глав о науке и вере

По обыденной привычке мы, как правило, вписываем акты сознания в границы анатомического очертания человека. Но, возможно, существенным, каким-то первичным образом сознание размещено вне индивида и представляет собой какое-то пространственно-подобное или полевое образование (М. Мамардашвили, Как я понимаю философию, с.73).

Аналогичной точки зрения придерживался крупнейший математик Курт Гедель.

По-видимому, точка зрения Геделя состоит в том, что разум не ограничен "вычислительной" способностью и даже не ограничен конечностью мозга... Гедель отверг аргумент Тьюринга о том, что нет разума, отдельного от материи, назвав это предрассудком нашего времени. Видимо, для Геделя было очевидно, что физический мозг должен вести себя как вычислительное устройство, но разум - нечто за пределами мозга (R. Penrose, Shadows of the Mind, p.128)

(еще раз напомним об ограниченности компьютера дискретной математикой, которая не позволяет в полной мере воспроизвести непрерывные "волновые" процессы). Такая точка зрения также имеет экспериментальные основания (например, данные по внетелесному восприятию) и находит подтверждения в мистическом опыте.

Лучший отдых для мозга - это когда мышление происходит вне тела и выше головы (или в пространстве, или же на других уровнях, но именно вне тела). Во всяком случае так было у меня; ибо как только это происходило, тут же наступало чрезвычайное успокоение; с тех пор я чувствую напряжение тела, но мозговую усталость - никогда (Шри Ауробиндо, цит. по Сатпрему).

Еще одним аргументом в пользу безграничности сознания может быть исследование возможностей памяти человека.

Все это происходит во мне, в огромных палатах моей памяти. Там в моем распоряжении небо, земля и все, что я смог воспринять чувством, - все, кроме забытого. Там встречаюсь я сам с собою и вспоминаю, что я делал, когда, где и что чувствовал в то время, как это делал... Велика она, эта сила памяти, слишком велика! Это святилище величины беспредельной! Кто исследует его глубины? И, однако, это сила моего ума, она свойственна моей природе, но я сам не могу полностью вместить себя. Ум тесен, чтобы овладеть собой же. Где же находится то свое, чего он не вмещает? Ужели вне его, а не в нем самом?

Далее, когда я произношу "забывчивость", я также знаю, о чем говорю, но откуда мог бы я знать, что это такое, если бы об этом не помнил? Я ведь говорю не о названии, а о том, что это название обозначает; если бы я это забыл, то я не в силах был бы понять смысл самого названия (Бл.Августин, Исповедь, 10.8,16).

Реально "забывание" связано с трудностями воспроизведения, а не с какими-либо физиологическими процессами. Ряд свидетельств показывает, что память человека практически неисчерпаема, и при определенных обстоятельствах (например, под гипнозом) он может вспомнить все события своей жизни (а иногда и не только их). В рассказе Х.Л.Борхеса "Фунес, чудо памяти" описаны последствия падения с лошади.

Он знал формы южных облаков на рассвете 13 апреля 1882 года и мог мысленно сравнить их с прожилками на книжных листах из испанской бумажной массы, на которые взглянул только один раз, и с узором пены под веслом на Рио-Негро в канун сражения под Кебрачо. Воспоминания эти были непростыми каждый образ сопровождался ощущениями мускульными, тепловыми... Два или три раза он воскрешал в памяти по целому дню; при этом у него не было никаких сомнений, только каждое такое воспроизведение тоже требовало целого дня... В действительности Фунес помнил не только каждый лист на каждом дереве, но помнил каждый раз, когда он этот лист видел или вообразил.

Хотя речь в данном случае идет о литературном персонаже, известны многие реальные случаи абсолютной памяти (см., например, С. Роуз, Устройство памяти, М., Мир, 1995). По буддийской традиции, во время своего просветления Будда, "сосредоточив, очистив и прояснив свое сознание", вспомнил все свои прошлые жизни, переходя через смерти, рождения, возникновение и распад миров. Затем он увидел перерождения всех других живых существ и тем самым обрел всеведение.

Следует отметить, что однозначная связь мозга с мышлением характерна только для поздней рационалистической западной традиции; даже Аристотель отводил мозгу вспомогательную роль инструмента, охлаждающего кровь, а основную роль приписывал сердцу. Символика сердца как средоточия ума обсуждалась в этой главе выше в связи с центром священного пространства. В восточных духовных практиках подчеркивается роль в мышлении всего тела; например, в даосизме можно встретить рекомендацию "думать животом" и т.д.

- Все ваше тело от кончика одного крыла до кончика другого, - снова и снова повторял Джонатан, - это не что иное, как ваша мысль, выраженная в форме, доступной вашему зрению. Разбейте цепи, сковывающие вашу мысль, и вы разобьете цепи, сковывающие ваше тело... (Р. Бах, Чайка по имени Джонатан Ливингстон).