Уставы небес, 16 глав о науке и вере

Я категорически протестую против... лженаучного предрассудка,... что наука побеждает миф... Если брать реальную науку..., творимую живыми людьми в реальную историческую эпоху, то такая наука не только сопровождается мифологией, но и реально питается ею, почерпая из нее свои исходные интуиции... Когда "наука" разрушает "миф", то это означает только, что одна мифология борется с другой мифологией (А.Ф. Лосев, Диалектика мифа).

В наше время уже приходится делать оговорки типа нижеследующей:

Кстати, не все то, что не наука, уж обязательно плохо. Любовь, например, тоже не наука. Словом, когда какую-то вещь называют не наукой, это не значит, что с нею что-то неладно: просто не наука она, и все (Фейнмановские лекции по физике, вып. 1-2, М., Мир, 1976, с. 56).

История формирования современной науки (см. предыдущий раздел) не подтверждает претензии материализма на какую-то особо тесную связь с наукой и расхожие мнения о ненаучности идеалистических взглядов:

Наука и научность не есть признак материализма. Идеалисты тоже разрабатывают и создают науку; и научность построений прельщает их не менее, чем материалистов. "Реализм", "жизненность", "практика" и прочие принципы тоже не характерны для материализма. Это - чисто религиозные категории; и всякий религиозный человек также хочет утверждаться только на подлинно реальном бытии, только на жизненном опыте... Даже и призыв к земной жизни не характерен для материализма, так как все язычество есть не что иное, как славословие земле, плоти, земным радостям и утешениям, а язычество есть мистика. Единственное и исключительное оригинальное творчество новоевропейского материализма заключается именно в мифе о вселенском мертвом Левиафане... Ведь это же подлинное чудо - появление вещей из материи (А.Ф.Лосев, Диалектика мифа).

Со словами Лосева перекликается апокриф начала нашей эры.

Иисус сказал: Если плоть произошла ради духа, это - чудо. Если же дух ради тела, это - чудо из чудес. Но я, я удивляюсь тому, как такое большое богатство заключено в такой бедности (Евангелие от Фомы 34).

В век Просвещения окончательно закрепилась тенденция, возникшая в эпоху Возрождения: внимание "интеллектуальной элиты" Западного мира оказалось окончательно перенесено с высших "потусторонних" реальностей на тварный мир:

Средневековье основано на примате трансцендентных реальностей, Новое же время превращает эти реальности в субъективные идеи. Отсюда весь рационализм, субъективизм и индивидуализм Нового времени (А.Ф.Лосев, Диалектика мифа).

Однако полностью разорвать пуповину, связывающую науку с магией и неортодоксальными религиозными взглядами, так и не удалось. Рецидивы оккультизма и мистики в научной среде, конечно, не являются случайными. Неоднозначные явления этого рода происходили и при рождении новой физики на границе XIX-XX веков. Достаточно вспомнить спиритизм, месмеризм, исследования многочисленных излучений (физическими из них оказались только рентгеновские и гамма-лучи), в которых принимали участие и крупные ученые (например, Крукс, Бутлеров). Достаточно решительные претензии заявляет здесь классика оккультизма.

[Наука забывает, что] все наиболее яркие личности в науке были алхимиками, астрологами и магами, о чем свидетельствуют Парацельс, Ван Гельмонт, Роджер Бэкон и другие. Но постоянство никогда не было отличительным свойством современной науки. Она свято верила во все, что сейчас отрицает, и отрицала все, во что верит сейчас, начиная от циркуляции крови и кончая паром и электрической энергией... Последняя четверть нашего [XIX] века являет небывалый всплеск оккультных исследований, и магия опять обрушивает свои могучие волны на скалы церкви и науки, которые она медленно, но верно разрушает (Е.П. Блаватская, Каббала и каббалисты в конце XIX века).

Прямое продолжение эти идеи получили в оккультизме третьего рейха, где они были соединены с "обычной" военной техникой (см. Л.Повель, Ж.Бержье "Утро магов"). Согласно ставшей знаменитой фразе из этой книги, "гитлеризм это магия плюс бронированные дивизии" (к сожалению, под это определение вроде бы подпадает также значительная часть столь популярной сейчас среди молодежи современной фантастической литературы и других подобных явлений массовой культуры).

Надеюсь, в свое время мы [бесы] так научимся разбавлять науку эмоциями и мифами, что вера в нас (под измененным названием) проберется и обоснуется в них, тогда как душа человека останется закрытой для веры во Врага [т.е. в Бога; текст написан от имени беса]... Если нам когда-либо удастся создать изделие высшего качества - мага-материалиста, не только использующего, но и почитающего то, что он туманно и расплывчато называет "силами", отрицая при этом невидимый мир, мы будем близки к победному концу (К. Льюис, Письма Баламута).