Читаем Устная история полностью

Для такой позиции есть некоторые основания, так как интервью в устной истории носит более свободный, открытый и менее формализованный характер, чем в других социогуманитарных науках, прежде всего в социологии. В устноисторических интервью люди рассказывают о своей жизни, «гуляют» по лабиринтам памяти с помощью интервьюера, заходят в улочки, закоулки, тупики глубоко расположенной и даже спрятанной исторической памяти.

По сути дела, действительно, интервью — это процесс взаимодействия между репортером и собеседником, а их вопросы и ответы составляют основу для создания устного исторического источника. Однако полностью согласиться с этим мнением нельзя. Устный историк должен минимизировать свое влияние на рассказчика и тем более не высказывать свои оценки и не оспаривать оценки собеседника. Каждый рассказчик имеет свой стиль воспоминаний, повествования, рефлексии, свой жизненный опыт, свою историческую память, и фиксировать надо конкретный эмпирический опыт. Информационная среда, изучаемая в процессе исторического интервью, очень разнообразна, что в определенной степени объясняется именно индивидуальностью рассказчиков. Это, собственно, отличает устный исторический источник как задокументированное историческое интервью от стандартного формализованного интервью, например в социологии, занимающейся выявлением не индивидуального, атипичного, а общего — закономерностей и тенденций развития общества. Социологические интервью используются практиками для прогнозирования социального развития. В этом плане результаты формализованного интервью социологии больше обращены в будущее, а устной истории — в прошлое.

Характеристика участников диалога

Технология устной истории предусматривает свою методику, аккумулирующую и адаптирующую междисциплинарный опыт контактных методов исследования исторической памяти. Одним из не до конца решенных вопросов является характеристика участников интервью и оценка вклада каждого из них в создаваемый исторический документ. В частности, существует терминологический разнобой в названии участников процесса интервьюирования. Как правило, в нем участвуют два собеседника, иногда говорят «собеседника» — «расспросчик» и «рассказчик», или «интервьюер» и «интервьюируемый», или «корреспондент» и «респондент». Часто применительно к носителю информации встречается термин «информатор» или «информант». В последнем случае двойственность является результатом споров вокруг слова «информатор». Если в этнологии его использование не вызывает нареканий, то у историков, в том числе и устных историков, оно встречает возражения. Связано это с российской историей репрессий, когда «информаторами» назывались люди, из страха или по убеждениям завербованные в дореволюционное время царской охранкой, в советское — НКВД. Дискредитация этого слова в период тотальной слежки и репрессий привела к тому, что от него отказались многие российские центры устной истории, например известная правозащитная историко-просветительная организация «Мемориал», коллектив устных историков этнологического факультета Европейского университета. В обыденной памяти старшего поколения слово «информатор» также часто ассоциируется с понятием «осведомитель». Хотя такая практика получения информации силовыми и правоохранительными структурами существовала и существует во всех странах мира и является частью системы государственной безопасности, массовый отечественный опыт работы и НКВД в советское время и царской «охранки» в дореволюционной России сформировал негативное отношение к «информаторам» как доносчикам на близких и знакомых людей. Если же отстраниться от этих эмоций, то слово «информатор» довольно точно отражает роль собеседника в интервью как носителя информации. Но многие исследователи, занимающиеся устной историей, прочно перешли на термин «информант», так же как и ряд отечественных социологов. Для зарубежной устной истории терминологическая дискуссия не является актуальной.

Типы интервью

В устной истории приемлемы разнообразные типы интервью, исследователь может гибко трансформировать их в зависимости от ситуации, адаптировать к любой теме, проблеме, любому собеседнику.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

История / Образование и наука / Публицистика
Палеолит СССР
Палеолит СССР

Том освещает огромный фактический материал по древнейшему периоду истории нашей Родины — древнекаменному веку. Он охватывает сотни тысяч лет, от начала четвертичного периода до начала геологической современности и представлен тысячами разнообразных памятников материальной культуры и искусства. Для датировки и интерпретации памятников широко применяются данные смежных наук — геологии, палеогеографии, антропологии, используются методы абсолютного датирования. Столь подробное, практически полное, обобщение на современном уровне знания материалов по древнекаменному веку СССР, их интерпретация и историческое осмысление предпринимаются впервые. Работа подводит итог всем предшествующим исследованиям и определяет направления развития науки.

Александр Николаевич Рогачёв , Борис Александрович Рыбаков , Зоя Александровна Абрамова , Николай Оттович Бадер , Павел Иосифович Борисковский

История