Устранители

Внезапно передо мной выросли ворота. Довольно грубо сколоченные, они состояли из двух массивных столбов с деревянной поперечиной, прогнувшейся посередине, как это часто бывает по прошествии времени. Через поперечный брус было выжжено клеймо “Дабл-Эл”, а чуть ниже, для особо безмозглых посетителей, следовала расшифровка по буквам: “Ранчо Дабл-Эл”. На одном из столбов красовалась потемневшая от непогоды табличка: “Гостиница”.

Я въехал в ворота. Сейчас, когда было сухо, ухабистая дорога особых проблем не доставляла, но мне показалось, что зимой некоторые участки могут быть попросту непреодолимыми. Завернув за поворот, я очутился на плато, откуда открывался столь захватывающий вид, что я решил запечатлеть его на память — я взял с собой фотоаппарат, чтобы сфотографировать детей. Выбравшись из машины, я подошел к обрыву и сделал снимок. Потом, затолкав фотоаппарат в карман, вернулся к грузовичку. Странное дело: сейчас изготавливают роботов, которые кормят детей, выгуливают собак и даже делают вполне приличные фотографии, но вот сконструировать миниатюрный фотоаппарат так никто и не удосужился. Потому-то я так и привязался к своей старенькой “лейке”, которую можно носить в кармане.

Подойдя к грузовичку, я вдруг заметил лошадь.

Лошадь как лошадь, гнедая, под седлом, со спущенными поводьями, спокойно пощипывала травку на обочине. С одного бока свешивалась кобура для седельного карабина — тоже ничего необычного, учитывая местные нравы. Правда, кобура была пуста. Я едва успел подметить этот факт, как хозяин гнедой выдвинулся из-за грузовичка, держа в руках винчестер 30-го калибра, ствол которого был нацелен на меня.

— Руки вверх! — скомандовал незнакомец. Был он довольно молод, лет двадцати с небольшим, одетый как и я: джинсы, сапоги, ковбойская рубашка и широкополая шляпа. Так уж принято одеваться в этой, местности, поэтому я, покидая мотель, облачился именно в такой костюм, чтобы не выглядеть белой вороной. К тому же отворот высокого сапога очень подходит для того, чтобы носить за ним револьвера, если вас не устраивает наплечная кобура — в конце концов Бет ведь и в самом деле позвала меня на помощь. Кстати, я еще и нож прихватил.

— Не двигайтесь! — выкрикнул юноша, поскольку я приближался к нему, и нетерпеливо взмахнул стволом карабина. — Кому сказано — руки вверх!

Он слишком много говорил, стрелять же явно собирался — по глазам было видно. Я был от него уже в двух шагах, готовый вырвать из его рук оружие и хорошенько отшлепать молокососа, поскольку не люблю, когда мне угрожают, как вдруг послышался возглас:

— Питер! — Голос донесся откуда-то сверху. — Пи — тер, куда?.. А, вот ты где! — Секундное замешательство. Потом: — Господи, это же Мэтт!

Голос я узнал сразу. Неудивительно: я слышал его в течение пятнадцати лет... и не самых плохих лет, если на то пошло.

— Боже мой! Что ты?.. Пит, что ты затеял с ружьем? — Послышался стук копыт спускающейся по склону лошади. Я осторожно засунул руки в карманы. Юноша опустил ствол к земле. Я обернулся и посмотрел на приближающуюся Бет; ее конь, неуклюже переставляя напряженные ноги, словно ходули, боязливо спускался с каменной кручи.

Бет была в безукоризненной светлой стетсоновской шляпе с широкими полями, в белоснежной шелковой блузе с вырезом и в прекрасно сшитых брючках — мой язык не повернется, чтобы назвать их джинсами, созданных мастером, сознающим, что в нижней части тела, как и в верхней, между мужчинами и женщинами имеется определенная разница. Впрочем, насколько я мог припомнить, Бет никогда не одевалась неряшливо, даже когда занималась уборкой или копалась в саду. Будучи всего на несколько лет моложе меня — не имеет значения, на сколько именно, — и, родив трех детей — причем всех от меня! — сейчас, на спине крупного жеребца, она казалась хрупкой девушкой.

Я шагнул вперед и взял коня под уздцы. Бет посмотрела на меня.

— Да, Мэтт, — произнесла она. — Много воды утекло... Верно?

— А ты в этой шляпе похожа на лихую наездницу из ковбойского фильма, — сказал я и кивнул в сторону парнишки с карабином: — Какого черта? На кого вы тут охотитесь?

Бет чуть смешалась, но затем рассмеялась.

— Сейчас я вас познакомлю. Питер Логан, мой приемный сын. Мистер Мэттью Хелм.

Я не проронил ни слова, тогда Бет добавила:

— Э-э... Я... Дело в том, что в последнее время нам сильно досаждают похитители скота. Можешь себе представить? Врываются в наши владения на грузовике, закалывают бычка и увозят, пока никто не успевает и глазом моргнуть. Когда мы с Питером заметили сверху твой грузовичок, то решили, что не мешает проверить, что за гость к нам пожаловал... Но я не разрешала тебе пускать в ход ружье, Питер! — упрекнула она юношу.

— Отец велел, чтобы я действовал наверняка, — быстро возразил Питер Логан.

— Ладно, — согласилась Бет. — Если отведешь моего коня домой, то я поеду с мистером Хелмом...

Она уже собралась было спешиться, но в последний миг передумала. В глазах ее блеснул озорной огонек, и, метнув на меня взгляд, она снова обратилась к Питеру: