Устремлённая в небо

– Они не хотят, чтобы мы задавали эти вопросы, – сказала Киммалин. – Помните тот случай за ужином, когда Артуро об этом заговорил? Ну, когда мимо проходил какой-то офицер, услышал и велел Артуро заткнуться. Все, кроме Кобба, быстренько затыкают любой разговор на неудобные темы.

– Им нужно пушечное мясо, – сказала ФМ. – Пилоты, которые слепо выполняют приказы и никогда не проявляют ни капли оригинальности, сострадания или души.

В отдалении показалась девушка Артуро. Она шла, лавируя между столиками. Я подалась вперед и негромко добавила:

– Просто… подумайте об этом. Как я думаю. – Кассета в кармане, казалось, жгла мне кожу.

Разговор перешел на темы попроще, но ФМ то и дело посматривала на меня с улыбкой, и глаза ее блестели. Как будто она гордилась моими вопросами. Наверное, раньше считала меня, как и всех Непокорных, типичным зомби с промытыми мозгами, но ведь она меня совсем не знала. Не знала, что я прожила большую часть своей жизни вне этого общества, бродя по туннелям и очистным сооружениям.

Если уж на то пошло, то я бы хотела, чтобы Непокорные были более храбрыми, более героическими – более похожими на героев Бабулиных историй. Но в одном мы с ней, пожалуй, сходились – нынешнее руководство Сил самообороны оставляло желать лучшего.

Я позволила ФМ – ну ладно, Артуро – купить мне третью корзинку жареных палочек. Потом извинилась и ушла. Посидеть с ними было приятно, но меня ждали другие дела.

Пора найти ответы.

39

Когда я вернулась в пещеру, Тор уже ушел, но его работа с ускорителем заметно продвинулась. Мегаслизня сидела на камне рядом с крылом, я подошла ближе и почесала ей голову, прежде чем забраться в кабину.

Меня охватило странное ощущение… неотвратимости. В моем кармане лежали долго скрываемые секреты. Ответ на вопрос, что на самом деле много лет назад случилось с моим отцом. Почему же мне вдруг так не хотелось просматривать запись?

Я закрыла кабину.

– М-Бот, ты знаешь, как извлечь голограмму из такой штуки? – Я достала металлическую кассету и показала разъемы у нее внизу.

– Да, – отозвался корабль. – Это стандартный формат. Видишь ряд портов под панелью А-118? Тебе нужен тот, что с маркировкой «SSXB».

Я выполнила его указания, помедлив лишь мгновение, прежде чем подключить кассету.

– Ага. Любопытно, любопытно… – пробормотал М-Бот.

– Что?

– Я не стану нарушать интригу, так что наслаждайся сюрпризом.

– Не надо, пожалуйста.

– Люди предпочитают…

– Просто скажи нормально!

– Ладно, нытик. Здесь содержится большой объем данных. Трехмерная голограмма плюс к ней подлинные записи с транспондера, радиопереговоры боя и даже видеозаписи, отснятые из бункеров. Это было бы очень трудно подделать.

Подделка. Раньше я о ней даже не задумывалась, но теперь заволновалась:

– Ты уверен?

– Я не вижу тут никакого монтажа. Ты хочешь это посмотреть?

– Да.

«Нет!»

– Тогда вылезай.

– Вылезать?

– Мой голопроектор может прокрутить для тебя битву в уменьшенном масштабе.

Я выбралась из кабины, почесала Мезаслизню, которая теперь переползла к носу корабля, и тяжело опустилась на каменистый пол.

Передо мной возникла картина боя. Когда Кобб наблюдал за нашими полетами, корабли для наглядности были раскрашены в яркие синие и красные цвета. М-Бот же показал их в виде уменьшенных копий. Они шли передо мной волнами, такие реальные, что я не удержалась, протянула руку и потрогала их, и они распались на крохотные частички чего-то непонятного, но точно не просто света.

Потом появились крелльские корабли. Они выглядели даже более недоделанными, чем сейчас. Еще менее правильными. Провода свисали под странными углами, в крыльях зияли прорехи. Их словно сшили из лоскутов металла. Моя пещерка превратилась в поле боя.

Я сидела и смотрела его в тишине. Голопроектор М-Бота не воспроизводил звуки. Корабли гибли в беззвучных вспышках. Они летели, словно комары без крылышек и без жужжания.

Я знала этот бой. Я заучила его наизусть, помнила все задействованные в нем тактические приемы. Но теперь, увидев его своими глазами, я его почувствовала. Прежде я лишь представляла себе искусные маневры, с которыми вопреки здравому смыслу сорок истребителей вышли против врага, превосходящего их численностью в два с половиной раза. Я рисовала в воображении храбрую оборону. Граничащую с отчаянием, но всегда остающуюся под контролем.

Теперь, сама став пилотом, я чувствовала этот хаос. Это беспорядочное кипение битвы. Тактические приемы выглядели не такими уж великолепными: в них было не меньше героизма, но куда больше импровизации. Что на самом деле только улучшило мое мнение о пилотах.

Бой шел довольно долго – дольше, чем любая из схваток с участием звена «Небо», – и я легко отыскала отца. Лучший истребитель среди всех, тот, что возглавлял атаки. Возможно, это было самонадеянно – думать, что я смогу выделить отцовский корабль в общей мешанине, но его манера летать действительно отличалась ото всех…

– Ты можешь определить пилотов? – спросила я.

Над каждым кораблем возникли крохотные надписи – опознавательные знаки и позывной.

«Надежда-семь» – так назывался этот корабль. Позывной – Ловец.