Усы (сборник)

Теперь мы грустим оттого, что потеряли (и теряем) культуру. Помимо крови, колючей проволоки, разрушения храмов случилось и простое вытеснение интеллекта нации серостью, толпой, может быть во многом и не виноватой, ведь в ней существовали не только шариковы, а и обычные, но полуграмотные люди, их вытолкнули в пустоты обстоятельства эпохи, и они заняли места, какие не имели права занимать. В человеке происходили печальные превращения. Лишь нынче социальные мутанты, в их числе и я, задумались о возвращении к здравому смыслу. И к культуре. И тут же явились «из недр» блестящие отечественные мыслители, писатели, художники первой половины века, дав нам понять, каким может быть движение к достойному существованию… Впрочем, все на свете так взаимосвязано, так сцеплено, так пронизано человечество множеством нитей, сосудов, нервных клеток, совпадений, что порой «прорастания» происходят быстрые и отчасти неожиданные. Борхес. Кем-то он назван Великим Библиотекарем… Читаю в прошлом году конкурсные работы абитуриентов Литинститута. Рассказ из Амурской области. Явно под Борхеса. Сочинение из Липецка, жанр определен автором: «Вариации в стиле Борхеса». Приамурье, Черноземная Россия, Мадрид, Буэнос-Айрес. Совпадение умонастроений, литературных привязанностей, видений мира. Или мода и моментальное действие современных коммуникаций. Собранный земной шар…

Но знаменитый роман назван – «Сто лет одиночества». Тысячи лет одиночества… Да, при Открытии Америки собралось человечество, но это не значит, что состоялось слияние душ каждого из людей друг с другом. Человек по натуре своей одинок. Он стремится к общению, к пониманию и себя, и другого человека, но под небом он одинок. В романе Габриэля Гарсиа Маркеса сказано, в частности, о неизбежном разъединении одиночеств. Традиция же русской литературы вызывает надежды на соединение многообразий суверенных душ. Мне эти надежды ближе.

Муки и боль, надежды, пафос, ирония, насмешки в судьбе человечества…

Да не посчитают мои слова читатели, коли такие случатся, претензией на некие глубокомысленные откровения. В моих словах много упрощений и дилетантства – ученые люди могут над ними и посмеяться. Это всего лишь ощущения (или даже клочья их) обычного московского жителя (или скажем – обывателя), решившего сдержать обещание. Ну да, высказаться относительно Открытия Америки…

Полагал, что мне еще долго будет позволительно похваляться каравеллами детства. Но в начале года позвонил знакомый и сказал, что со шлюза № 3 в Яхроме их сняли. Гласность гласностью, а дознаться у нас толком, кто отдал распоряжение и зачем, дело унылое. Кто говорит: местные власти. Кто утверждает: речники, в чьем ведоме канал. Для них, мол, это никакое не произведение искусства, а просто тяжелые предметы на крышах башен управления шлюзом. А предметы эти нуждаются в починке. К чему на это тратиться? Упоминаются кооператоры, мол, им переданы каравеллы, на ремонт ли, на разборку ли, неизвестно. Не так давно кооператоры под Яхромой намеревались строить лыжные трамплины, но дело не пошло. К тому же сейчас кооператив есть, а завтра его нет. Высказывался довод: зачем, мол, хранить память о проклятой поре? Довод этот сомнительный. Именно-то и следовало бы оберегать каравеллы как свидетельство истории, как увековечивание памяти о подневольной жизни строителей канала. Так или иначе каравеллы сняли. За два года до предстоящих на Земле торжеств. Досадно. И грустно… Но вернули Яхроме каравеллы! Вернули!..

А каравеллы человечества в пути. Далеко ли они поплыли? Далеко ли приплывут?

1990

Интервью

Ирина Карпинос Магический реализм [1]

Писатель Владимир Орлов стал знамениым, когда в начале 80-х годов прошлого века журнал «Новый мир» напечатал его роман «Альтист Данилов». Главный герой романа – демон на договоре – очень полюбился доперестроечной советской интеллигенции. После развала СССР Владимир Орлов не изменил писательскому призванию. Он преподает в Литературном институте и пишет новые романы.

– Владимир Викторович, как вам нынче работается в Литинституте на Тверском бульваре, 25? – Сейчас восстановили исторический забор на Тверском бульваре со всякими белокаменными деталями, а в самом институте все по-прежнему. Однако изменился состав студентов. Теперь к нам приходят поступать внучатые племянники постмодернизма. Очень на них сказывается влияние этого постмодернизма: используют чужие тексты, чужие ситуации.