Усыпальница

В дверях стояла жена, держа в руке глиняный светильник, в котором бился язычок пламени.

— Наша сестра, Мириам. — Она имела в виду жену брата. — Пошли быстрее!

Каиафа со стоном встал с кровати. Снял с колышка в стене одежду, накинул на плечи и, пошатываясь, вышел из спальни. Жена повесила светильник на стену и повела его через двор к воротам.

— Помедленнее, жена! — Каиафа впустил в легкие холодный ночной воздух.

В Верхнем городе, где они жили, селились самые богатые горожане. У всех были роскошно убранные дома с большим внутренним двором. За исключением двух римлян, которые построили свои дома рядом с дворцом префекта у западной городской стены, Каиафа и его тесть Анна были самыми обеспеченными из здешних жителей. Почти не уступал им в богатстве Ионатан, старший сын Анны. Сейчас Каиафа и Саломея спешили именно к нему.

— Она там. — Саломея пропустила Каиафу в спальню Ионатана и Мириам.

Ионатан, скрестив ноги, сидел на полу, рядом с женой, лежавшей в постели. Когда Каиафа и Саломея вошли, он не встал и ничем не дал понять, что заметил их. Протянув руку к стоявшему рядом кувшину, достал тонкий платок, слегка отжал его и положил на лоб Мириам, заменив прежний.

— Жар становится сильнее.

Ионатан бросил платок в кувшин.

— Платок сразу становится горячим. Он сохнет так быстро, словно лихорадка вытягивает из него воду… Вода как будто уходит в песок… Ей не становится лучше, только хуже и хуже.

— Врач приходил? — спросила Саломея.

— И уже ушел, — ответил Ионатан.

Откинув тонкую простыню, он показал ноги Мириам — на них было не меньше десятка присосавшихся пиявок.

— Он сказал, пиявки высосут из нее лихорадку.

Ионатан поправил простыню.

— Но ей все хуже.

— Она в сознании?

Саломея опустилась на колени рядом с невесткой, дотронулась до ее щеки.

— Нет. Ей, похоже, даже сны не снятся. Ни единого звука, ни разу не застонала с тех пор, как ты ушла. И не двигается… Совсем не двигается.

Ионатан снова протянул руку к кувшину.

Саломея посмотрела на мужа, который так и остался стоять у самой двери в полутемную комнату. Лунный свет лился из квадратного окна позади кровати.

— Что можно сделать?

Казалось, Саломея чем-то недовольна.

— Ведь можно же сделать хоть что-нибудь?