Усыпальница

Но рабби продолжал говорить, повысив голос, чтобы его было слышно.

— Да, я говорю о Моисее, которого вы, по словам вашим, столь чтите. Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне, потому что он писал обо Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам?

Снова раздались протестующие выкрики, и Каиафа решил, что ему пора оставить спорщиков, которых вывел из себя этот человек из Галилеи. У Каиафы кружилась голова. Нужно обдумать все, что он услышал. А сейчас подальше от толпы, от Храма, от всего, что здесь происходит.

То, что говорит этот человек, просто безумие. Но слова его взвешенны и убедительны — ясно, что он не безумец. Когда рабби упомянул Иоанна Крестителя, Каиафа понял, что это именно тот человек, о котором говорил ему Никодим. Очевидно, совершаемые им чудеса видели уже многие.

Каиафа пересек долину Кедрон и вышел в Гефсиманский сад. Если этот человек от Хашема, если рассказы о совершенных им чудесах — правда, разве не должен он объединять евреев, а не разделять их? Не должен ли он проповедовать против Рима, вместо того чтобы изобличать фарисеев? Если он и правда послан Богом, то должен куда лучше понимать, какие слова нельзя бросать в лицо фарисеям! Слова о том, что их обвинителем будет Моисей, которого равно почитают фарисеи и саддукеи, но фарисеи особенно — в силу их фанатичной приверженности Закону! Глупо. И опасно. Это все равно что…

Каиафа задумался, подыскивая сравнение. Все равно что…

И вдруг понял.

«Да, — подумал он, поворачиваясь к сверкающей белым известняком величественной Храмовой горе. — Все равно, что прийти в Храм… и сказать толпе саддукеев, что они превратили дом Господа в торжище».

81

«Рамат-Рахель»

— Что? — Мири говорила по мобильному телефону. — Где?

Рэнд внимательно смотрел на нее, вслушиваясь в каждое слово.

— Ты уверен? Как давно?.. Хорошо, держи меня в курсе. Сообщи, если что-то изменится.

Она закончила разговор и повернулась к Рэнду.

— Пойдемте.

— Куда?

Мири направилась к дверям отеля.

— Садитесь в машину, — бросила она через плечо.

Рэнд пошел следом к патрульной машине, и через минуту они уехали из «Рамат-Рахель».

— Что происходит? — спросил он.

Мири свернула на улицу Эмек-Рефаим, вклинившись в поток машин.

— Она неподалеку, — сказала Мири, включая проблесковый маячок и сирену.

— Что? Вы знаете, где она? — всполошился Рэнд.

Мири кивнула.

— Откуда?

— Ее мобильный.

— То есть?

Навстречу им на большой скорости летел панелевоз, и Рэнд непроизвольно прикрыл лицо рукой, но Мири молниеносно бросила машину в сторону и тут же снова встроилась в полосу.

— Я дала нашим техникам номер телефона Трейси. С помощью GPS и чего-то там еще они определили ее местонахождение. Пока при ней мобильный телефон, мы будем знать, где она находится. По крайней мере, где только что была.

Рэнд вздрогнул. Ему и в голову не приходило, что Трейси и ее мобильный могут находиться в разных местах. Как и то, почему такое может произойти. Он невольно помотал головой, чтобы прогнать подобные мысли.

— И где она?

— В Старом городе. В армянском квартале. Неподалеку от Яффских ворот.

— В Старом городе? Как она там оказалась?

— Я догадываюсь, — ответила Мири, снова бросая машину из стороны в сторону и чудом ускользая от столкновения с городским автобусом, который боком свернул к тротуару.

— И что вы думаете? — спросил Рэнд.

— Ресторан, — ответила Мири.

— Ресторан?

Она кивнула.