Утерянная принцесса

А впереди, нервно взбрыкивая и фыркая, переминались с копыта на копыто четыре белоснежные грациозные лошади. Под натянутой белой кожей передвигались узлы мышц, белоснежная грива развивалась легким ветерком, копыта со звоном перебирали камни на дорожке.

— У меня такое чувство, что мы все сдохнем, — негромко прошептала я.

Мысли такие пришли в голову ещё вчера, но я их никому не озвучивала, а сейчас нашло что-то.

— Да ладно тебе, великая оптимистка, — не пожелал послушать Ник, чему я была невероятно рада. Очень хорошо помнятся слова лже-Эргаса о том, что он может подстроить этому парню несчастный случай, — прорвёмся, Варь, не боись.

Ник закинул руку и вновь обнял меня за плечи, притягивая к себе. В этот раз я отстраняться не стала, просто уткнулась в его грудь носом, с каким-то блаженством вдыхая аромат хвои и чего-то слегка кисловатого.

Интересный запах. И, главное, понравился мне. Было в нём что-то такое успокаивающее, оседающее внутри легкой бодрящей кислинкой.

— Я не боюсь, — соврала парню, пользуясь моментом и прикрывая глаза, чтобы четче ощутить исходящий от него аромат.

— Я почти верю, — хмыкнул он, отчего на миг напряглись мышцы на груди и животе, а затем обнял меня немного сильнее.

Мне хотелось верить ему. Вопреки вопящему до хрипоты голосу в голове о том, что я не верю людям, что от этого одни беды, что это всегда плохо заканчивается, мне хотелось верить конкретно данному человеку. В конце концов, с самого начала он единственный был со мной честен и так ни разу и не соврал. Более того, он уже несколько раз спас мою жизнь, а это многого стоит. Я вообще ценю тех, кто может спасти меня.

— Давай, маленькая, пошли в карету, — шепнул Ник над самым ухом и я почувствовала мимолетное прикосновение к своим волосам, после чего парень, чуть отстранившись, но всё также обнимая меня, решительно развернулся и неспешно двинулся к большой золотой коробке на колесах.

До неё мы шли под всеобщими взглядами. Я себя зверюшкой в зоопарке почувствовала, все так смотрят, едва ли пальцами не тыкают. Не очень приятное чувство, скажу я вам.

К счастью, все закончилось быстро. Ник подвел к карете, открыл дверку, подал руку и помог взобраться по ступенькам.

— Посиди, — попросил он и закрыл дверь за моей спиной, оставляя меня почти что в тишине, потому что стены кареты глушили звуки, и почти в темноте, потому что на четырех имеющихся окнах были толстые темные шторы.

Вообще, внутри тут все было похоже на комнату в поезде. Два дивана напротив друг друга, дверь, напротив неё столик у стены. Только спать тут будет крайне неудобно, особенно вчетвером, так что я надеюсь, что поездка закончиться очень быстро.

Пользуясь тем, что я тут первая оказалась, придирчиво осмотрела оба дивана и заняла местечко на левом диванчике рядом со столиком. А стоило мне сесть, как повторно открылась дверка. Там, на улице, стояла загадочно улыбающаяся морда Николаса, который дверку и придерживал, пока по лестнице ловко взбирался… Кахаас.

Улыбка расцвела на моих губах сама по себе, когда огромный пёс, заняв треть пространства, наплевал на все, просто подошел и, сев рядом, положил свою тяжелую голову мне на колени.

— Ты тоже едешь? — правильно поняла я его порыв.

— Ур-р, — было мне негромким ответом.

— А тебе можно? — с сомнением я осмотрела его громадные размеры.

— Твой дядя ректор, — напомнил Ник, стоя на улице, — так что ему можно.

Ну да-да, это же его животинка. Вот не удивлюсь, если и у нее в сознание запрограммировано что-то вроде «грохни её, если начнёт задавать вопросы» или «убей всех вокруг, если они о чем-то догадаются». Грустно и обидно, конечно, но животное всё же не виновато, что Эргас — самоуверенный эгоистичный кретин.

Протянув обе руки, я с наслаждением зарылась в густую темную шерсть на его шее, принимаясь мягко поглаживать кожу Каса. Такой мягкий, теплый и кажется очень добрым, не взирая на то, что как бы огромный и, раз из Тьмы, то по идее должен быть страшным и смертоносным. Я не знаю, нет, мне просто так кажется.

— Спасибо, — кивнула я Нику, не переставая улыбаться.

— Да не за что, — улыбнулся он в ответ, — только во время дороги ему придется быть на улице.

— Угр-р, — вздохнул Кас.

— А оставить нельзя? — перевела я Нику его слова.

— Или он будет на улице, или придется выгнать кого-то из нас, мы иначе все не поместимся, — непримиримо отрезал парень, посмотрел в сторону и добавил, — Сантилия с Сэмюэлом идут.

Я сначала и не поняла, кто такая Сантилия, а потом до меня вдруг дошло, что это Санти. Какое имя интересное и красивое у неё.

— Кас, давай на улицу, — велел Ник, кивнув тому головой.

— Гр, — было ему недовольным ответом, но Кахаас покорно поднялся, развернулся и легко выскользнул на улицу темной тенью.

Ник, которого мне было хорошо видно, галантно подал руку Санти, которая помощь с благодарностью приняла и грациозно забралась внутрь, скользнула по мне странным взглядом и села напротив, глядя в дверной проем. Николас, коварно улыбнувшись, повторил движение и подал руку вновь, вот только Сэм отчего-то отказался, закатив глаза, чем вызвал у Ника негромкий хохоток.