Утерянная вера (СИ)

Ханне потребовалось пару секунд, чтобы  осмыслить слова Камилы, а та продолжала рассказывать чем чревата цена на этот раз. У Джеймс не будет никакой возможности попасть в любой мир с магией, они будут её отвергать и не пускать, у неё больше не будет сил, она станет человеком с не совсем заурядным прошлым без возможности вернуться в Неверлэнд или даже Сторибрук, а так же лавандовый квартал, но тем не менее у неё будет иммунитет и никакое волшебное воздействие не будет оказывать на неё влияние от слова «совсем». Ни гипноз, ни стирание памяти, ни энергетические атаки. Никакая магия не приченит ей вреда или пользы даже останься она единственным верующим в чудеса человеком на Земле и в других вселённых.

— Хорошо подумай, прежде чем принять выбор, — подал голос Мистер Голд, — все же это такая власть и сила, бессмертие…

— Какой толк мне от бессмертия, которое и разделить не с кем? — спустя время ответила она, по привычке вопросительно изогнув бровь, — Мистер Голд, вы же знаменитый и ужасный Румпельштильтцхен, который когда-то променял сына на магию, а потом и любовь всей жизни, но вовремя одумался и теперь вовсе не дорожит бессмертием, верно? Это мука. Слишком долгая для человека. Возможно это чья-то мечта, но точно не моя.

— А как же Питер? — почти без удивления спросил мужчина, который кажется ожидал такого выбора Ханны, — как же спасительница Неверлэнда? Ханна, у тебя же есть иной выбор. Мы можем убить Алису и твоя магия останется при тебе.

— А причём здесь Пэн? — невозмутимо спросила она, — он меня ненавидит, как и я его.

— Это же не так, и ты это знаешь, — проговорила Ками.

— Да даже если и не так, — голос Ханны стал предательски дрожать, — он никогда не говорил и никогда не скажет, что любит меня. Вообще сомневаюсь, что Питер может испытывать такие чувства, ну, а я не умею быть любимой. Знаешь ли, это особая форма мазохизма, которая мне порядком надоела.

— А если бы сказал, то ты бы поверила ему?

— Если бы, когда — нибудь, наша жизнь не знает сослагательного наклонения. Смысл думать о том, чему не быть? Давайте уже начнём.

— И все-таки?

— Нет, — твёрдо и уверенно ответила Джеймс, отведя взгляд на окно, — не поверила.

Скварчалуппи и Голд переглянулись и с грустью вздохнули. По их мнению это было глупо, необдуманно и резко. Ханна Джеймс просто срубила с плеча, о чем возможно будет жалеть в дальнейшем. Они считали, что девушка просто бежит от собственных чувств и в очередной раз врет самой себе, считая что не достоина своего счастливого конца, и они были от части правы, но так же Ханна вспоминала как нежен Лиам с Алисой, как они заботливы, как они уважают друг друга и готовы на самые безумные и отчаянные вещи ради друг друга и Ханна не могла себе позволить разрушить её счастье. Пусть уже кто-то из её семьи будет счастлив, пусть кто-то уже наконец выберется из тени несчастий.

Вы не ослышались. Ханна Джеймс считала Алису Лиддел своей семьёй, ведь все же они сестры во всех переносных и прямых смыслах. Все же, у них был один разум на двоих на протяжении семнадцати лет.

Наше время:

Эрл пощелкал пару раз перед лицом девушки телефоном и на дисплее появилась фотография. Джеймс-младший удивился эмоции, которую за пару секунд успел прочитать на лице сестры. Она… Разочаровалась? Загрустила? Если нет, то почему в этом лице буквально на пару секунд возникла такая несоизмиримая печаль, которая бывает на лице провинившегося человека, которым Ханна Джеймс считала себя в самых невозможных случаях?

— Ханна, ты как? — Эрл положил телефон Малии на кухонный стол, — все в порядке?

— А, да, — она натянула на лицо какую-то слишком наигранную улыбку, — я в порядке, спасибо, а вот ты не не будешь в порядке, если сейчас же не удалишь эту мерзость.

— Вот он знаменитый «прекрасный» характер Ханны Джеймс, — иронизировал Эрл, — разве любовь это мерзость?

— Не неси чушь, — неожиданно резко ответила Ханна, взяв сумку с стула, пройдя в коридор.

Эрл направился за ней, наблюдая как девушка накидывает на себя куртку и начинает её застегивать.

— И куда ты?

— Прогуляюсь.

— Ты сама на своя весь день, нервничаешь, что с тобой не так?

— Я ошиблась, — кратко ответила она, надев шапку и не дождавшись очередного вопроса брата покинула квартиру под его удивлённый взгляд.

— Да что с ней такое? — раздражённо спросил Джеймс, обращаясь к Питеру, что показался в проёме другой комнаты.

— Не знаю, — солгал он, — с Ханной всегда что — то не так.

Он пожал плечами, и ни в чем не бывало стал надевать куртку.

— Ну, а ты то куда?

— В магазин.

— Этот магазин случайно не «Ханна» называется?

— Иди к черту, Джеймс, — Питер вышел громко хлопнув дверью.

— Ох уж эти влюбленные, — закатил глаза Эрл, направившись в их с Малией комнату.

— Время резать вены, дорогуша, — произнёс Голд натягивая белые перчатки и после осторожно добавил что-то из пепетки в жёлтую жидкость в сосуде, которая тут же окрасилась в кроваво-красный.

— Это точно сработает? — недоверчиво спросила пока ещё гибрид Ханна, сидя на кушетке в больничной палате смотря на железный поднос с сосудом, в котором находилась красная жидкость и нож.