Утерянная вера (СИ)

Для неё это произошло, словно в замедленной съёмке. Это был так медленно, что она разглядела капли воды и как они блестели на закате. Она заметила в зелёных глазах сожаление. А потом время резко приходит в норму. Она с головой уходит под воду, но потом её резко поднимают. Она кашляет, а потом тихо вскрикивает. Русалка полоснула своими длинными и острыми ногтями плечо.

Виктория надавила на рану и на гребень полилась тонкая струйка крови. Его же она кинула Пэну и тогда сожаление уступило цинизму. Она видела как жадно блестели его глаза. Как он был уверен в своей победе. Но Ханна видела в нем не победителя. Нет… Она видела предателя…

— Что это значит?! — крикнула она, как почувствала что-то влажное на плече.

Она закричала и свободной рукой ударила в лицо ещё одну русалку. Они приплыли на запах её крови. Крови ведьмы и полуоборотня…

— Дело в том, милая, что все в этом мире не вечно, кроме меня конечно и нет незаменимых, — спокойно рассуждал Питер, вертя в руке гребень, — твоё место любимицы мальчишек займёт к примеру… Энди. Да. Замечательная кандидатура.

На глазах девушки не было слез. Она не плакала. В них был гнев. Она была ужасно разочарована в Питере. Ей было обидно слышать, что её место есть кому занять. Она искренни хотела верить в то, что каким бы жестоким он не был в нем есть что-то хорошее, но зря. Те хорошие моменты, что были между ними. Тот танец, поцелуи, ревность, перепалки… Эта опасность, от которой Ханна была просто зависима… Она чувствовала ровно то что хотел Питер. Она была, той, кем он её назвал в самый первый день. Его игрушкой.

— Я не собираюсь пробуждать в тебе совесть. У тебя её нет. Но что ты скажешь Мел, а что Эрлу? Тео? Потеряшкам? Лилии и Чарли? Тинкер Бел? Как вы оправдаетесь, ваше величество? — все это Ханна говорила с присущей ей самоуверенностью, будто это очередная игра, которую нужно просто выжить. При этом она попутно отбивалась от русалок, захлебывалась в воде и пыталась выбраться, но уже чувствовала, как кто-то связывает её ноги водорослями.

— Ханна Джеймс погибла героически. Она защищала своего короля в битве с Лилит и погибла. К сожалению от неё не осталось ни рожек, ни ножек, но память о ней будет вечна. Хорошая сказка, Не правда ли? — продолжал иронизировать Питер, — Малия вероятно поплачет. Может даже впадет в депрессию, но я уверен, что Эрл её утешет как полагается.

— А тебя утешет Энди как полагается. Я права?

— Пахнет, нет, несёт завистью, Джеймс.

Ханна смотрела на его самодовольное лицо и жалела, что однажды не приняла предложение Фреи. На самом деле сейчас, перед лицом смерти она понимает гораздо больше, чем понимала ранее. Она все это время ошибалась. Раз за разом совершая самую ужасную вещь — она верила и Питеру Пэну и в Питера Пэна, что лишь подпитывало короля, делая его сильнее. Теперь же смотря на него совсем другими глазами, она видела перед собой монстра.

— Возможно я бы не поступил так с тобой. Ты мне нравишься. Правда, нравишься. А Гвен я и вовсе любил. Представь, я могу любить, — внезапно произнёс Питер подойдя ближе и провел пальцем по подбородку Джеймс, тогда она уже не могла сопротивляться русалкам, их стало больше и каждый предвкушая ужин, — если бы ты не была такой своенравной, желающей нарушить мои правила и не мешала моим планам ты бы была жива. Ты хороша…

— Я и сейчас жива, грязный ублюдок! — тут же она укусила его за палец прямо до костей и Питер вскрикнул.

— Но не достаточно! — прыснул он, когда ведьма расцепила зубы. Весь её рот был в крови. Глаза горели гневом и ненавистью. Она по-прежнему была готова сражаться до последнего. Это и подкупало его всегда…

Питер потряс головой, чтобы отогнать глупые мысли. Он встал и начинал уходить, а русалки тянули Джеймс на самое дно.

— Мы еще встретимся, Питер Пэн! В аду! — кричала она.

Последнее, что она успела сказать это…

— Чудовище, которому я поверила…

Её утянуло под воду. Вот такой будет её смерть? Синей? Не так она хотела закончить свой жизненный путь. Она плачет, правда этого не видно, потому что она вспомнила сцену из леса. Питер протянул ей руку, за которую она уцепилась словно за спасательный круг. Он сказал, что никогда не лгал, а потом эта же самая рука толкнула её к кровожадным подводным тварям…

Она закричала, правда вместо крика изо рта поплыли пузыри. Её раздирали на части и отрывали по куску прямо заживо. Длинными ногтями пытались выцарапать глаза. Острые зубы впивались в живот, грудь, ноги, спину, руки. Вода стала не синей.

Она была красной.

Мало того, что моральная боль от предательства просто сжирает изнутри, так тебя самого растаскивают по кусочкам. Беспощадно рвя на части, а ты кричишь, но тебя никто не слышен, ты впервые в своей жизни молишь, чтобы прекратили, перестали издеваться, но им же плевать. Ты еда. Они просто хотят тебя сожрать, а твои кости использовать как украшения. Вся жизнь проносится перед глазами и сколько же в этой жизни было крови, слишком много.