Утерянные книги Мерлина. Друидическая магия времен Артура

Безжалостное уничтожение огромных лесов... ДЕРЕВЬЯ, они требуют возвращения друидов как своих защитников... Друиды почитали деревья, они всегда находили под ними защиту и совершали свои богослужения. Они должны вернуться — время требует, чтобы я опять созвал их.

С раннего детства я осознавал, что сама сердцевина моего существа порождена философией и ценностями друидов, факт, оставивший неизгладимый след в моей жизни. Я помнил много... слишком много, чтобы оставаться глухим к массовому уничтожению Земли, даже в детские годы, когда ощущение связи с Землей еще спит. И теперь, сидя в окружении щелчков и сигналов «достижений человечества», я вдруг ясно понял, что нужно делать.

Инстинктивно я схватил с полки «ТНЕ PROPOHECIES ОF МЕRLIN» («Пророчества Мерлина») Джеффри Монмутского и раскрыл книгу на первой попавшейся странице. Меня пронзила дрожь, когда я прочел открывшиеся слова:

... И придет дикий вепрь Корнуэлла,

И затрещат их шеи

Под его ногами.

Часть I

БИТВА ДЕРЕВЬЕВ

Но когда дни, в которые я не узнавал ничего нового, складывались в бесцельно прожитые недели, я начал испытывать все возрастающую потребность вновь увидеть Мерлина... Еще раз почувствовать, что я по-прежнему занимаю место в его планах.

Дуглас Монро, «21 УРОК МЕРЛИНА»

Битва Деревьев

Введение

29 октября 1981 года. Когда в холодный полдень мой самолет приземлился в аэропорту Кардифф-Уэльс, Гламорган, город встретил меня моросящим мелким дождем и туманом. Трудно было тогда описать словами чувство, заставившее меня потратить на билет сюда остатки моей последней стипендии. «Непреодолимость» — так бы я назвал его сейчас.

Взяв напрокат машину, я отправился на север, вглубь долины Рондда. После долгих часов утомительной езды я наконец достиг цели своего путешествия — тихой деревушки Мертир Тидфил. Там я с легкостью нашел приют в местной гостинице на несколько последующих дней. Распаковав и рассовав по полкам свой багаж, я решил прогуляться, чтобы вернуть ясность своим мыслям — с момента приземления в Уэльсе в моем мозгу происходила какая-то путаница, почти «потусторонний туман». Гора Ньюэйс была где-то рядом... я чувствовал ее, как биение своего сердца.

Хозяйка гостиницы рассказала мне, что «Гора Ньюэ'л», как она ее называла (фактически, это было англизированное «Ньюхилл»), находится на северо-западной окраине национального парка Брекон Бикен, который начинается недалеко от города. Итак, хотя время было уже довольно позднее, я отправился в путь, навстречу своей судьбе.

Ночь была безлунная, холодная и сырая... густые низкие облака медленно плыли над головой, и ни один лист не шевелился в застывшей мгле. Через полчаса я достиг южной границы парка и довольно легко разыскал тропу, которая, казалось, вела в нужном направлении. И я пошел по этой тропе — моим единственным спутником был Виргинский Филин с зелеными глазами, который, казалось, сопровождал меня повсюду. Пройдя довольно приличное расстояние, я вышел на дорогу, где стоял указатель с двумя стрелками, указывающими в противоположных направлениях — Пен-и-Ка — Абергавенни, — под которым меня внезапно охватило странное оцепенение.

Название «Абергавенни» вызвало у меня какие-то смутные чувства. Почему это происходило, я мог только догадываться. Видения, одно за другим, стали проноситься в моем мозгу, как никогда прежде, — потоки образов, не из этой жизни. Глаза мои закрылись (хотя я в этом не уверен), и я видел ясно, как среди бела дня, — эльфы, танцующие среди поросших маргаритками полей... люди в мантиях, играющие на деревянных флейтах, сидящие на камне, омываемом красными водами... и Друид в голубом одеянии с деревянной коробкой за спиной. Да, я интуитивно знал этого человека, я чувствовал, что он — ключ, мой путь каким-то образом связан с ним.

Последнее, что я ясно помню из той ночи, — образ человека в голубых одеждах, протягивающего мне странный предмет, как будто он хотел подарить мне что-то — может быть, ключ к разгадке. Предмет оказался своеобразным музыкальным инструментом, похожим на колокол или гонг. Он был сделан из трех массивных железных треугольников, наибольшие стороны которых достигали длины человеческой руки, а вершины были скреплены вместе так, что не соприкасались нигде, кроме этой точки. Вся конструкция держалась на цепи, при ударе раздавался трехтональный звук, внушающий суеверный страх. В моем видении инструмент был подвешен к нижней ветке дерева, рядом с которым стоял с поднятыми руками человек в голубом, и я слышал, как он говорил:

«Дыхание Дракона... голос, взывавший к ветру, пусть он звучит вновь! Ддраиглаис... Дракон-Голос, Дракон-Ветер... все сольется в Пещере. Три дня, которые не есть дни... три времени, которые не есть времена, между мирами и за их пределами... трижды Голос Дракона будет звать тебя... они взывают... трижды... они призовут...»