Утерянные крылья

Даже если я верну свои силы и благодаря Урахаре стану прежним, позволят ли мне вернуться? Дадут ли мне право быть собой, как был?

Вряд ли.

Даже если синигами и примут меня таким, какой я есть, то Совет никогда не позволит монстру войти в ряды Готей 13. Они будут против и потребует или моего заключения под стражу, или казни, или вообще в лабораторию к Куроцучи запихнут.

Доказать, что я не убивал синигами помимо предателей я не смогу. Таких возможностей в принципе не существует, так что доверять мне не будут никогда.

Быть может, в Мире Живых я смогу как-то обитать.

Регрессии у меня нет, голода тоже, потому для смертных я не опасен, а чтобы давать себе волю и поубивать кого-нибудь, я вполне могу перемещаться в Хуэко Мундо и обратно. Обосноваться у меня получится, а когда перестану скрываться, можно попытаться с Урахарой договориться.

Но, с другой стороны, я все равно останусь пустым. Моим друзьям из Хуэко Мундо там вряд ли найдется место, если, конечно, Урахара что-то и для них не придумает. Да и вообще, уповать на Шляпника я не хочу. Слишком этот тип мутный, и я ему не доверяю, потому быть ему чем-то обязанным не хочу. Кто знает, как он потом захочет использовать меня. Он уже творит какую-то не понятную муть через Йоруичи, а что будет потом, и предположить страшно.

- Тогда тебе нужно многое сделать, - сказала она, поднимаясь. Встала и начала подбирать свою одежду. Я же залюбовался ею, ее стройной фигурой с изяществом истинной змеи, ее нежной кожи, на которую падал свет уходящей луны, и весьма возбуждающие изгибы.

М-м-м-м, красота... Так бы и любовался...

Да, долго я был один.

Слишком долго.

Но нельзя.

Не сейчас.

Я вообще не уверен, не сделал ли я худо, поддавшись эмоциям, но Хебико и сама должна понимать, что такая связь не безопасна.

- Беда только в том, - продолжила она, одеваясь, - что до некоторых людей добраться будет невозможно.

- М?

- Ячи мертва...

Я застыл от этой новости.

- Ее нашли у себя в комнате с передозировкой наркотиков. Сделала себе 'золотой укол', предварительно написав покаянную записку, что сожалеет о том, что 'стала такой ничтожной и жалкой', - покачала она головой. - Ячи совсем расклеилась после твоей 'смерти'. Начала пить, поговаривают, влезла в еще большие долги и стала, как никогда близка к увольнению. В какой-то момент пристрастилась к наркотикам, попутно покрывая несколько барыг. А когда ее пришли арестовывать, нашли тело в ванной со льдом... Это случилось десять лет назад.

Не знаю, что и сказать...

С одной стороны, во мне кипит ярость... Я не успел, она умерла до того как я добрался до нее. Эта подлая предательница, которая вообще жива благодаря мне, ударила меня в спину. Я жаждал убить ее очень жестоким образом, расчленив на кучу кусков, а затем скормить их собакам. Раз на ее жизнь я потратил рисовую лепешку, так это она и вернет. Куски ее тела пойдут на прокорм животных, людям я такое давать не стал бы.

Но с другой стороны...

Кто такая Ячи?

Она лишь идиотка, которую подсадили на крючок и убедили сотрудничать. Отчасти тут и я сам виноват, ведь, как командир омницукидо, я должен был сразу же заметить неладное. Карточные долги - это рычаг давления, и, как только я узнал о них, мне стоило немедленно решать этот вопрос. Или же заставить Ячи завязать с играми, или уволить ее из взвода, а учитывая, что она обученная омницукидо, то ей еще пришлось бы пройти через сложную процедуру блокировки памяти, ведь секреты разведки не должны распространяться.

Так и стоило поступить.

Ведь тогда жизнь ее была бы не такой уж и плохой. Может знания и память у нее поправили бы, но она все равно осталась бы тренированным бойцом. Точно дали бы офицерское звание, причем не низкое, она вполне бы спокойно себе работала, как обычный синигами. А если учесть, что она весьма сильна, то быстро привлечет внимание какого-нибудь аристократа. Молодая и привлекательная офицер-синигами в любовницах - 'вещь' редкая и статусная, многие бы хотели себе такую приобрести. Мы бы, может, даже помогли Ячи, отогнав от нее стариков, уродов и маньяков, и жила бы она себе спокойно на обеспечении любовника.

Может, даже любовь бы свою нашла и вышла замуж.

Но, увы, ничего уже нельзя исправить. Слишком много 'бы'.

Я слишком сильно верил в нее, слишком мне было ее жалко и вот как итог, случилось ровно то, чего и следовало ожидать. Она стала предателем.

Теперь же, смотря, как сложилась ее судьба, мне ее даже несколько жаль. Ее втянули в мерзкие игры аристократов, попользовались и выбросили, попутно наверняка, еще и убедились, что она никому ничего не разболтает, а может, и убили ее сами.

Кто знает.

Она просто глупая девчонка, которая по собственной недальновидности и моей жалости стала такой.

Печально.

- Мне было жалко ее, - говорила девушка. - Она успела рассориться со всеми, с кем можно, и испортить отношения. Даже свое начальство успела достать. Даже твоя ученица уже была на грани терпения. Если бы я знала, что она натворила...

- Не кори себя, - вздохнул я. - Они моя работа... Что с остальными? Что случилось после того, как меня не стало?