Утерянные победы Красной Армии

Нельзя не заметить, что обстановка в январе-феврале 1945 года на берлинском направлении обнаруживала большое сходство с ноябрем 1942 — январем 1943 года в районе Сталинграда. Тогда перед советским командованием стояла аналогичная дилемма: нанести решающий удар на Ростов или сначала заняться ликвидацией окруженных немецких войск? Два года спустя эта история по сути повторилась.

Вспомним разговор Сталина с Жуковым 25 января 1945 года. Верховный тогда сказал: «Надо подождать, пока 2-й Белорусский фронт закончит операцию в Восточной Пруссии и перегруппирует свои силы за Вислу».

А вот что сказал Сталин Василевскому 26 ноября 1942 года: «В конце разговора И.В. Сталин указал, что в данное время основной задачей является быстрейшая ликвидация окруженной группировки немцев. Это освободит занятые в ней наши войска для выполнения других заданий по окончательному разгрому врага на нашем Южном фронте»[223].

Одинаковые ошибки Сталина привели к одинаковым последствиям. И армия Паулюса, и армии группы «Север» в Восточной Пруссии опирались на мощные оборонительные рубежи. Поэтому в обоих случаях действия по ликвидации окруженных войск противника неминуемо затягивались. А.М. Василевский вспоминал, как продвигался штурм позиций 6-й армии: «Выполняя указания Ставки, мы в первых числах декабря снова попытались расчленить и уничтожить окруженную группировку. Однако и на этот раз сколько-нибудь значительных результатов не достигли. Противник, опираясь на сеть хорошо подготовленных инженерных сооружений, яростно сопротивлялся, отвечая ожесточенными контратаками на каждую нашу попытку продвижения»[224]. Ровно то же самое происходило в Восточной Пруссии: «Действия наших войск приняли весьма напряженный и довольно затяжной характер. Преодолевая одну оборонительную позицию за другой, они медленно продвигались вперед, стремясь расколоть хейльсбергскую группировку на части, но желаемого успеха не имели»[225].

В итоге, 2-й Белорусский фронт завяз в Восточной Пруссии, как в свое время Донской в районе Сталинграда под командованием того же Рокоссовского. А тот же Жуков предложил повернуть 1-й Белорусский фронт вместо Берлина на Померанию против фланговой немецкой группировки, как под Сталинградом повернул Юго-Западный фронт вместо Ростова на Тормосин и Морозовск против войск Манштейна.

Совпадение проявлялось даже в задачах, поставленных немецким командованием перед окруженными группировками. Сравним две цитаты из мемуаров Г.К. Жукова и А.М. Василевского.

«Гитлеровское военно-политическое руководство после полного провала попыток деблокады видело главную задачу уже не в том, чтобы спасти окруженные и обреченные на гибель свои войска, а в том, чтобы заставить их дольше драться в окружении, сковать советские войска. Им необходимо было выиграть максимум времени для отвода своих войск с Кавказа и переброски сил с других фронтов для создания нового фронта, способного в какой-то степени остановить наше наступление»[226].

«Нам стало известно, что немецкие войска, действовавшие в Восточной Пруссии, получили задачу упорно оборонять занимаемые ими районы, чтобы как можно дольше сковывать здесь советские войска и не допустить их переброски на берлинское направление»[227].

Таким образом, противник подготовил в Восточной Пруссии ловушку для советских войск. И они в нее попались. Не говоря уже о том, что все неудачи в ходе Восточно-Прусской операции стали плодами остановки наступления на линии Вислы в июле сорок четвертого.