Утерянные сутры Иисуса: Как была открыта древняя мудрость сианьских монахов

Было бы заманчиво прочитать эти десять правил как обычные нравоучения. Те, кто гонится за материальным достатком и плотскими удовольствиями, не знают истины и попусту растрачивают свою жизнь. Однако если Сутры Иисуса — всего лишь еще один образчик религии, которая требует ухода от мира и бегства от условий человеческого существования, то зачем они? Мы уже слышали такого рода поучения и проповеди. Наверное, было бы полезнее поразмышлять о тех положениях и обстоятельствах, которые описаны в этих правилах. Нам всем нравится материальный достаток. Мы все стараемся удовлетворить требования плоти. Как правило, мы не делимся знаниями, которые получили сами. Можно ли исправить такое положение? Возможны ли идеальная жизнь и безупречное следование этим Сутрам?

Нечего и говорить, что в мире существует большой соблазн превратить деньги или плотские удовольствия в единственную цель устремлений. Большинство людей только этим и занято. Но может быть, по–своему они стремятся еще к чему–то другому. Иногда не очень легко понять, что же заставляет человека добросовестно трудиться или учиться — только деньги или же менее очевидные причины.

Если рассмотреть Сутры в целом, то обнаружится не так уж много нравоучений. Вновь и вновь читаем мы, что Единого Духа человек должен найти в себе самом и в окружающем мире. Сутры не предлагают ухода от жизни в этом мире ради более совершенной и неземной жизни. Может быть, эти десять правил просто должны научить нас быть более требовательными и внимательными по отношению к собственным поступкам. Эти десять уроков помогут понять, как действовать в тех или иных ситуациях, чтобы не увязнуть в мирской суете.

Тем, кто полагает жизнь игрой (а современный человек принимает жизнь не очень–то серьезно), Сутры говорят, что такое отношение к жизни опустошает душу и истощает дух. Тем, кто более всего озабочен состоянием своего счета в банке, они напоминают, что на тот свет его не возьмешь. И даже тем, кто занят поисками просветления, эти правила предлагают подумать об относительности найденных «истин».

Правила эти подобны экзамену нашей совести. Они описывают нашу жизнь, условия нашего существования, ситуации, в которых мы оказываемся, и побуждают нас жить более глубоко и осмысленно.

Есть у нас десять путей помышления о мире сем, которые ведут к блаженству и полноте бытия.

Первый путь — уразуметь человеку, что, родившись, начнет он ветшать днями и неизбежно умрет. Мир сей подобен постоялому двору, где нашел ты временное пристанище. Ложе твое и утварь твоя не принадлежат тебе. Воистину все мы скоро уйдем, ибо никто на постоялом дворе не останется надолго.

Второй путь — узреть, как друзей наших, любимых и любящих нас отнимают у нас, и они, как листья, упадающие с древа, уходят от нас. Приходят стужа и ветер и уносят листья.

Третий путь — сознавать, что в мире сем недолговечно преуспеяние сильных и благоденствие богатых. Они подобны луне в ночи: луна светит, пока облака не закроют ее; и когда полная луна становится молодым месяцем, то и свет ее исчезает.

Чтобы идти четвертым путем, взирай на мир сей как на место, где одни воруют у других то, что почитают полезным для себя, но получают от этого вред. Они подобны мотылькам, летящим на свет огня и сгорающим в пламени его.

Пятый путь — взирать на мир сей как на место, где достаток и изобилие изнуряют тело и истощают дух человека и собранные богатства будут ему без пользы. Он подобен малому сосуду, не могущему вместить всех рек, озер и морей, которых он жаждал.

Шестой путь велит взирать на мир сей как на место, где люди ищут удовлетворения своей плотской похоти, но вместо полноты жизни пожинают беды и горе. Они подобны дереву, из которого мелкие гады высасывают соки его и пожирают сердцевину его, пока древо это не высохнет и не рухнет.

Седьмой путь — помышлять о мире сем как о месте, где люди предаются пьянству и напиваются до того, что уже не могут отличить добро от зла. Они подобны загрязненному озеру: его зеркальная поверхность отражает все в совершенстве, но от попавшей в него грязи отражение исчезает, и в грязной воде ничего не видно.

Восьмой путь требует помышления о мире сем как о месте, где люди совершают деяния свои в предположении, что жизнь — лишь игра и забава. Они попусту тратят время дней своих, истощая жизненный дух. Они подобны безумцу, которому мнится, что видел цветы, и он бродит всю ночь, тщась найти их снова. Но он лишь изнурит себя и ничего не увидит.

Девятый путь состоит в помышлении о мире сем как о месте, где люди в поисках истины искушаются то одной верой, то другой, но находят лишь смущение духа. Они подобны мастеру, который может искусно изготовить фигуру вола и раскрасить его так, что он будет как настоящий. Но когда он станет пахать на нем, то вол не будет для этого годен.

Десятый путь состоит в помышлении о мире сем как о месте, где люди как будто следуют указанным правилам, а на деле обманывают сами себя и помощи никому не дают. Они подобны раковине, которую нашел рыбак и взял из нее жемчуг. Мы видим, как красив жемчуг, но раковина мертва.