Утерянные сутры Иисуса: Как была открыта древняя мудрость сианьских монахов

Как и всем другим пилигримам, вера помогала Алебе–ну укрепиться в решимости пройти до конца избранный путь. Персия была в то время центром зороастризма в империи, однако христианство уже пустило там глубокие корни. Пышным цветом цвели различные виды и течения религий Древнего Рима. Христианство признавало законность существования других верований на Востоке и сосредоточило свои усилия в большей мере на распространении проповеди Иисуса, чем на церковных догматах. Большое внимание оно уделяло также миссионерской работе. В V–VI вв. в Центральной Азии получили распространение многочисленные христианские церкви, которые зачастую подстраивали христианство под свои собственные нужды. К 585 г. афганский город Герат уже стал резиденцией архиепископа. Даже сегодня остатки разрушенных церквей и материальной культуры в городах–оазисах вдоль Великого шелкового пути свидетельствуют о продвижении христианской веры на восток.

Весь путь до Китая Алебен и его спутники несли с собой Слово Божье. Как удачно заметил Сэмюэль Хью Моффетт, «распространение христианства на Восток было полной противоположностью тому, как была завоевана миссионерами Европа. В ней Благая Весть распространялась из центра угасающей Римской империи к ее окраинам, где находился варварский мир. На Востоке же христианская вера шла от варваров к сердцу восточной цивилизации — Китаю. Не кто иной, как знаменитый Марко Поло обнаружил следы этого раннего христианства, испытавшего сильное восточное влияние. Прибыв в XIII в. в Китай, итальянский путешественник сообщил, что обнаружил там христианскую общину, которая «сохраняла свою веру уже в течение семи веков».

Алебен вполне мог побывать в Герате на своем пути на север по территории современных Узбекистана и Киргизии. Или же он мог пройти южным участком Великого шелкового пути через Пакистан в Гималаи. И в том и в другом случае он и его спутники проходили мимо полей–террас, тополевых рощ и роскошных горных лесов и пастбищ, которые казались измученным путникам скорее помехой в пути, чем отрадой для глаза. «Здешние дороги круты и опасны, — сетовал буддийский монах VII в., — студеные ветры пронизывают до костей, и часто свирепые и злобные духи и демоны создают препятствия путникам и досаждают им».

И вот наконец ледники и осыпи уступили место бассейну реки Тарим — высокогорной пустыне с подвижными песчаными барханами на протяжении полутора тысяч километров. Эту дикую, похожую по очертаниям на грушу местность с ее песчаными дюнами высотой до трехсот метров было просто невозможно преодолеть сразу, одним махом. Караваны обходили ее по северной или южной границе, где горные ручьи и речки давали жизнь целой веренице городов–оазисов. Прямо в песке росли дикие тополя и кусты тамариска, а наносные отложения создавали плодородную почву для земледелия.

Алебен и его спутники были персидскими христиана–ми–несторианами, которые считали, что Мария была матерью Иисуса–человека, а не Бога. Их покорил исторический образ Христа, и они относились к его учению как к учению мудреца. От учения западного христианства Сутры Иисуса отличаются еще нагляднее. Тексты, которые после прибытия в Китай сианьские монахи перевели для императора, говорят о ловушках кармы и проповедуют ненасилие по отношению ко всем живым существам. Для папы это было ересью, но даже и персидские христиане воспринимали Сутры Иисуса как нечто чуждое.

Можно предположить, что за время путешествия с Алебеном и его спутниками что–то произошло. Взгляды их изменились, и это привело к тому, что они своеобразно «перевели» привезенные из Персии тексты, превратив их в собрание «сутр», которые объединили учение Иисуса с верой Будды и Лао–цзы. Люди, которых они встретили на Великом шелковом пути, а позднее и знакомство с китайскими верованиями, должно быть, очень сильно изменили их мировоззрение. Начав перелагать священные тексты на китайский язык, они заново переписали целые разделы и превратили Иисуса в мудрого кормчего, спасающего человечество не от грехов, а от круговорота бесконечных перерождений.