Утешение скорбящим о смерти близких

И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! (Лк. 7, 14). Прикосновение к мертвецу или к его вещам считалось у иудеев осквернением и было запрещено. Сие запрещение было разумным, пока в Израиле чтили Бога и ценили человеческую жизнь превыше всего на земле. Но когда уменьшилось истинное богопочитание, как и уважение к человеческой жизни, тогда многие заповеди, включая и эту, превратились в суеверия и пролезли на первые места, оттеснив главные заповеди Божии. Так было, например, с плотским обрезанием и хранением субботы. Дух сих заповедей был полностью утрачен, и вместо духа осталось обожествление формы, или буквы заповедей. Христос возвращал этим заповедям дух и жизнь, но сердце народных старейшин, хранителей закона Божия, настолько помрачилось и окаменело, что они хотели убить Христа за то, что Он в субботу исцелял больных! (см.: Ин. 5, 16). Суббота была для них важнее человека и даже важнее Самого Сына Божия. Но Господь не обращал внимания на злобу старейшин; Он продолжал при каждом удобном случае подчеркивать, что жизнь и спасение человеческой души важнее старых умерщвленных преданий и обычаев. Сие Он намеренно хотел подчеркнуть и в данном случае, вопреки закону прикоснувшись к одру, на котором несли мертвеца. Но чудо воскрешения, сотворенное в этот раз Господом, было настолько поразительно, что бессильные старейшины иудейские тут не посмели отверзть уста, чтобы произнести свой приговор.

Юноша! тебе говорю, встань! Господь наш Иисус Христос повелевает юноше от Своего имени, а не как пророки Илия и Елисей, которые молились Богу, чтобы Тот воскресил мертвых. Они были слуги Бога Живаго, а Сей есть Его Сын Единородный. Итак, Своею Божественною властью Господь повелевает юноше ожить и встать. Тебе говорю – этими словами, которые Господь не употребляет ни при одном другом воскрешении мертвого, Он хочет показать и подчеркнуть, что сие дело Он совершает исключительно Своею Божественной силой. Он хочет этим показать, что имеет власть и над живыми, и над мертвыми. Ибо чудо сие произошло не по вере матери этого юноши, как в случае воскрешения дочери начальника синагоги Иаира; и никто из похоронной процессии не ожидал такого дивного чуда, как было в случае воскрешения Лазаря. Нет; чудо сие произошло не по чьей-либо вере и не по чьему-либо ожиданию, но исключительно по могущественному слову Господа нашего Иисуса Христа.

Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его (Лк. 7,15). Услышало создание своего Творца и послушалось Его заповеди. Та же Божественная сила, что изначально вдунула в прах земной дыхание жизни и из праха сотворила человека, действовала и теперь, оживляя мертвый прах, заставляя кровь течь и очи – видеть, уши – слышать, язык – говорить, кости и мясо – двигаться. Где бы ни была тогда душа умершего юноши, она услышала глас своего Начальника и мгновенно возвратилась в тело, чтобы вместе с телом выполнить Его приказание. Узнал подданный глас Царя своего – и откликнулся. Юноша поднялся, и сел на одре, и стал говорить. Почему он сразу начал говорить? Чтобы люди не думали, будто это некий волшебный мираж, чтобы не думали, будто некий дух вошел в его тело и поднял его на одре. Все должны были услышать голос и слова оживленного, чтобы не было ни малейшего сомнения, что это он, а не кто-то другой в его теле. По той же самой причине Господь берет юношу с одра и отдает его матери его – и отдал его Иисус матери его. Когда мать узнает его, и примет, и обнимет, тогда исчезнут страх и сомнения и у прочих присутствующих. И еще Господь берет его Своими руками и отдает матери, чтобы показать ей, что теперь Он вручает ей его как дар – как и тогда, когда она его родила. Жизнь есть дар Божий. Жизнь всякого человека дарована рукою Божией. И не гнушается Бог ни одного сотворенного человека взять за руку и направить в сию земную, временную жизнь. Еще и потому Господь берет воскресшего юношу и отдает его матери, чтобы показать ей, что Он не зря сказал ей: не плачь. Когда Он ей это говорил, Он уже знал, что утешит ее не только сими словами, которые несчастная мать могла слышать в тот день от многих знакомых, но делом, представляющим собою неожиданное и совершенное утешение. И наконец, Господь еще и потому так поступает, чтобы нас научить: когда мы делаем добрые дела, то должны делать их по возможности лично, внимательно и благодушно; а не через других, небрежно и с досадою, лишь бы только поскорее избавиться от того, кому творим дело милосердия. Посмотрите, сколько красоты и любви в каждом слове и каждом движении Господа и Спаса нашего! Он и в данном случае, как всегда – и до, и после того, – показывает, что не только всякий дар Божий совершенен, но совершенен и способ, которым Бог дарует.