Утешительная партия игры в петанк

— Мне нет. Но если вы устали…

— А у вас правда совсем не осталось сигарет? — прервала она его.

— Нет.

— Shit.[229] Ну ничего… Положите еще одно полено, я сейчас приду.

Она надела под платье джинсы.

— Для меня, с моим бесплодным животом, вернуться к жизни означало распахнуть двери своего дома для других детей.

Дом такой большой, здесь так много зверей, укромных местечек, всяких сарайчиков… Да и времени у меня хоть отбавляй… Я обратилась в социальные службы, чтобы стать опекуншей. Я намеревалась принимать детей на каникулы. Сделать для них классный летний лагерь, подарить им отдых, прекрасные воспоминания… Ну, в общем… никакой особой программы у меня не было, но мне казалось, что здешняя жизнь сама к этому располагает… Что всем нам здорово досталось, и надо поддерживать друг друга и потом… Что я могу еще на что-то сгодиться… несмотря ни на что… Я поговорила об этом со своими, и они ответили что-то вроде: Но… тогда нам придется и игрушками с ними делиться?

Вот оказывается, что их больше всего волновало…

А я открыла для себя новый мир. Пошла в Отдел защиты материнства и детства, прилежно заполнила все графы анкеты. Гражданское состояние, доходы, мотивация… Залезала в Harrap's,[230] чтобы не наделать орфографических ошибок, приложила фотографии дома. Уже думала, про меня забыли, но через несколько недель мне позвонила сотрудница социальной службы, она хотела приехать и лично во всем удостовериться, чтобы решить мое дело.

Кейт, смеясь, провела рукой по лбу.

— Помню, накануне мы перемыли во дворе всех наших собак! Воняли они, надо признаться, ужасно! Я заплела девочкам косички… И сама постаралась, нарядилась добропорядочной дамой… Одним словом, мы были бе-зу-пре-чны!

Сотрудница социальной службы оказалась молодой улыбчивой девушкой, а вот ее напарница, медицинский работник, Уф… была не так приветлива… Для начала я предложила им прогуляться по поместью, и мы пошли все вместе: с Сэмом, девочками, местной детворой, которая постоянно у нас ошивается, собаками, ламой… нет, ламы тогда еще не было… ну… одним словом, вы представляете себе кортеж…

Шарль прекрасно все представлял.

— Как же мы гордились собой! Ведь наш дом был самым прекрасным в мире, не так ли? Только медсестра портила нам настроение, то и дело обнаруживая что-нибудь опасное. А река? Это не опасно? А рвы? А инструменты?

А колодец? А отрава для крыс в конюшне? А… эта огромная собака?

Мне так и хотелось ей ответить: А ваша глупость? Не слишком ли много вреда она уже принесла?

Но я вела fair play.[231] Послушайте, но мои-то дети пока вроде живы—здоровы, — пошутила я.

А потом я пригласила их в свою чудесную гостиную… Вы ее еще не видели, но она роскошна. Я называю ее своей Блумсбери… Правда, стены и камин расписывали не Ванесса Белл и Дункан Грант, а моя красавица Алис… Но в остальном, чем не Чарльстон:[232] вся заставлена, множество вещей, безделушек, картин… В то время она выглядела более прилично. Мебель Пьера и Эллен имела еще вполне достойный вид, и собакам не разрешалось залезать на диваны, обитые ситцем…

Я выступила по полной программе: серебряный чайник, вышитые салфетки, scones, cream and jam.[233] Девочки были на подхвате, а я, садясь за стол, подбирала юбку. Сама королева была бы… delighted…[234]

С сотрудницей соц. служб мы быстро нашли общий язык. Она весьма толково расспрашивала меня… о моих взглядах на жизнь, о воспитании детей… Способна ли я идти на компромисс, сумею ли справиться с проблемными детьми, насколько я терпелива, легко ли меня вывести из себя… Хотя на тот момент, как я вам говорила, я чувствовала себя полным ничтожеством, и это ощущение с тех пор так и не покинуло меня, но в этих вопросах я была неуязвима. Мне казалось, я доказала это… И этот дом, открытый всем ветрам, и крики детей во дворе — все это говорило за меня…

Но та, вторая, нас не слушала. Она с ужасом рассматривала электропровода, розетки, ускользнувшую от моего внимания обглоданную кость, разбитое стекло, следы влажности на стенах…

Мы спокойно разговаривали, как вдруг она взвизгнула: какая-то мышка прибежала посмотреть, не появились ли крошки под столиком.

Holy Shit.[235]

О, не волнуйтесь, она ручная, — успокаивала я ее, — член семьи, понимаете? Дети каждое утро угощают ее корнфлексом…

Это была чистая правда, но я прекрасно видела, что она мне не верит…

Они уехали, когда уже начинало темнеть, и я молила небеса, чтобы мост не обрушился под их машиной. Я забыла предупредить их, чтобы они остановились на той стороне…

Шарль улыбался. Он чувствовал себя в первом ряду, а пьеса была превосходной.

— Мне отказали. Уже не помню, что они мне там наговорили, но, в общем, электропроводка, мол, не соответствует нормам. Ладно… Сначала я страшно обиделась, ну а потом, забыла про это… Я хотела детей? Что ж, достаточно просто выглянуть в окно! Они повсюду…

— Как раз об этом мне говорила жена Алексиса, — заметил Шарль.

— О чем?

— Что вы, словно Гамельнский флейтист… Увели всех детей из деревни…

— Может, чтобы утопить их? — сказала она раздраженно.[236]

— …