Утилизация (СИ)

Упс! Видимо, в прошлый раз он проинспектировал холодильник и кухонные шкафы, оценил мой более чем скромный запас продуктов. Честно сказать, я до сих пор скорбела о своей надкусанной булочке, потерянной из-за нападения бывшего.

— Меня ждёт дочка, воскресного папу никто не отменял, — извиняясь, добавил Андрей.

— У тебя один выходной в неделю?

Я специально не спрашивала про лагерь, воспоминания о котором до сих пор вызывали глухое давящее чувство в груди.

— Иногда бывает два. Как…получится.

— Как Галина Ивановна разрешит?

Ненавижу. До сих пор ненавижу эту особу, ненавижу больше всех её психопатов — охранников. По моей реакции Андрей почувствовал, разговор свернул не туда.

— Нет, по графику.

— По графику, как выпустите очередную партию заблудших овец?

Чёрт меня дёрнул напомнить про лагерь.

Андрей посмотрел на часы.

— Извини, мне пора.

Андрей вышел, скорее, сбежал, я осталась наедине со своими неудобными, жгучими вопросами. Невысказанная злость осела в горле острым стеклом. Андрей дал понять, что разговор про лагерь табу. Но почему?

Ощущение опасной тайны не давало покоя. Разноцветный воздушный шар начал стремительно опускаться на острые камни.

Если смотреть правде в глаза, то всё очевидно. Андрей каким-то образом связан с тренингом, хочется мне этого или нет. Возможно, он просто присматривает за другими охранниками, понимая опасность их психологических игрищ. Его упорное замалчивание не решало проблему доверия между нами.

Я взглянула на пакеты из супермаркета. И чего завелась? Андрей принёс продукты, проявил заботу, которой давно меня не баловали. «Заботу ли? — тут же прозвучал в голове маменькин ехидный голосок, — может это плата за секс?»

Спасибо, мама, озвучила мою цену — трахаться за жратву…

А кто тебе ещё правду скажет?

Цепная реакция запустилась со скоростью света. Из ядовитого цветка ненависти к Галине Ивановне, показались острые шипы — недоверие к Андрею, и тут же добавился тошнотворный аромат — маменькин голосок.

Яма моих страхов не имела дна, не так давно я прошла этот урок, но похоже выучила не до конца. Срочно требовалось сменить отношение к происходящему. Обижаться, злиться, винить себя или…?

Посмотрела на пакеты, приподняла их. Сердце радостно ёкнуло. Тяжёлые. По одному перетаскала их на кухню, вытащила всё содержимое на стол. Здесь были не чипсы, сухарики и пиво как обычно у бывшего, а хлеб, гречка, лапша, курица, рыба, молочка, фрукты и овощи. В момент появления Андрея с пакетами в руках, я решила не щеголять гордыней, не щемиться скромно в угол и не заикаться от радости. Я посчитала себя достойной мужского внимания.

Вот так-то, мамуля…

Приятное занятие по раскладыванию продуктов, помогло разложить мои чувства по нужным полочкам. Грусть и подозрения я с рыбой затолкала в морозилку. Радость и благодарность оставила на видном месте рядом с йогуртами и сметаной.

День прошёл в спокойной рабочей обстановке. Открытое окно в спальне заменяло Машеньке прогулку. Дочь мирно спала, я стучала по клавишам, постоянно жуя что-либо из продовольственного набора Андрея. Еда действовала на меня благотворно, желание прилечь рядом с дочерью становилось всё сильней. Я держалась из последних сил, но всё-таки добралась до кровати, смежила веки.

Посплю минутку.

Разбудил звонок телефона. С трудом разлепив глаза, я взглянула на экран. Звонила Лиза, какое-то время назад совсем потерявшаяся в пространстве.

— Привет. Ты дома? Иду к тебе с шампанским. Фужеры можешь не готовить, они есть вместе с бутылкой. — Лиза хрюкнула смешком от избытка чувств.

Мы давно не общались, но я была в курсе, что она подала заявление на развод.

— Жду.

Весёлый голос Лизы окончательно разбудил меня, Машенька еще спала, я тихо сползла с кровати, направилась в ванную ополоснуть заспанное лицо.

Лиза явилась очень быстро, словно прилетела как ведьма на метле: растрёпанные волосы падали на лицо, глаза искрились, румянец во всю щеку, пятая точка сексуально обтянута джинсами, а кофточка с глубоким декольте, наверное, приманила всех зевак в округе.

Лиза провальсировала на кухню, помыла руки, распаковала бутылку вместе с двумя стеклянными фужерами на длинных ножках, водрузила их на стол.

— Что празднуем?

— Свободу, — пропела Лиза, — в понедельник получу документ о разводе. Умеешь открывать шампанское? Я боюсь этого… ба-бах. Каждый раз вздрагиваю.

— Да, ладно. Попробую открыть.

Лиза захлопала в ладони как девчонка, подпрыгивая на стуле. Её состояние чем-то напоминало мою эйфорию после секса с Андреем.

Ба-бах получился тихий, но Лиза всё равно ойкнула, пододвинула свой фужер, игристое полилось в фужеры. Персики и виноград лежали на широком блюде, даже накрывать ничего не пришлось.

— За что пьём? За нового друга?

Лиза засмеялась, поправив грудь и зону декольте.

— Это заметно?

— Конечно, светишься как новогодняя ёлка. Не хочешь познакомить? Оценю бойфренда намётанным глазом.

Лиза напряглась, выпила бокал до дна, посмотрела на меня слегка испуганным взглядом.

— Вы знакомы.

— Ты сошлась с бывшим?