Утилизация

Озадаченный взгляд и снова пуля в изрешеченную стену. Пять щелчков, снова ствол на себя. Проверив что патрон напротив ствола. Ствол в висок. Щелчок. Пять щелчков – выстрел в стену.

Из стола извлекается второй револьвер с полным барабаном патронов.

Пять минут унижения и полное игнорирования патронами бойка на пистолете.

Шесть пуль в стену.

Поняв, что так с наскоку вопрос не решается, он вызвал охранника.

- Женя, можно одолжить твой пистолет? – Ошарашенный охранник в легком бронескафе протянул оружие начальству.

Начальство приставило пистолет к виску и трижды щелкнуло курком. Потом выпустило три патрона в стену.

Снова попытка всадить пулю в голову.

- Женя, ты ведь это тоже видишь?

- Ага.

Охранник был в полной прострации.

Михаил протянул охраннику его оружие.

- Выстрели в меня пожалуйста!

- Не буду! – Если бы мы могли заглянуть под маску, то увидели бы совершенно ошарашенное молодое лицо. Евгению явно было не по себе.

- Хорошо, выстрели мне в руку! Это приказ! Директива семь, дробь девять шесть ноль решетка!

Услышав прямой приказ, снимающий ответственность, и увидев на визоре соответствующую отметку, охранник тщательно нацелился на мягкие ткани руки и нажал на курок. Осечка. Еще попытка. Снова осечка. Осмелев, Евгений навел пистолет на голову руководства и раз десять щелкнул. Передернул затвор, выбрасывая бракованный патрон, и снова сделал попытку выстрелить в руку. Тихие щелчки. В попытке хоть что-то понять он навел пистолет уже на свой висок и спустил курок.

Пистолет послушно выстрелил.

Даже с близкого расстояния пистолет был не способен пробить шлем, но уверенно отправил своего владельца в нокаут.

Устало вздохнув, Михаил посетовал на тупость подчиненных, после чего достал из сейфа служебное оружие и сделал последнюю на сегодня попытку покончить с собой.

Суперсовременное оружие, впрочем, ее проигнорировало.

Как может допустить осечку электронная схема, способная стрелять в любых условиях и практически чем угодно, была бы энергия в накопителях, Ахметов не знал. Такая вещь, как холостой выстрел или осечка, были для данного оружия не возможны чисто физически.

Внутренний голос ехидно поинтересовался, возможно ли «чисто физически» выиграть в русскую рулетку с парабелумом? Михаил сдался. Проблему придется решать ему. Но для начала позаботиться о подчиненном в отрубе.

Ахметов нажал на кнопку селектора.

- Анечка, вызовите пожалуйста медицинскую службу? И заодно ремонтников. Я тут тестировал одну технику управления вероятностями…

Глава 3 (начало)

Я сидел над очередной математической задачей из курса высшей математики. Скорее надо было назвать ее «курсом совсем высшей математики».

Задача поддавалась. Интеллект снова мигнул, прибавив очередную единичку.

Недавно я отметил половину столетия собственного заключения.

Возросший интеллект позволил преобразовать все навыки в что-то совершенно запредельное. Так как заняться было, кроме математики, совершенно нечем, способности ушли на изменение ландшафта.

Урезанный телекинез спокойно позволял оперировать сотнями кубометров объема.

Примерно раз в год я устраивал разборки с Умником. Которые, впрочем, заканчивались ничем. Его время текло в тысячу раз быстрее моего субъективного. Хотя развлекался «вечный преподаватель» знатно. Перепахивали мы ландшафт только так. Полностью геологически остывшее тело размером с луну. Широкий простор для творчества и возможного разрушения.

Беда в том, что эта самая луна тоже была своеобразным «телом» моего тюремщика. Один мысленный посыл и ландшафт снова в норме.

Так что убить Умника было невозможно. Даже мне. Но я пытался, честно.

У меня была идея, что происходит. Где-то на стотысячной единице интеллекта мне открыли всю таблицу развития интеллекта. В общем, меня плавно подводят к мысли сделать своим девизом «нет антропоморфному мышлению». Типа быть живым кристаллом круче.

Посыл, в целом понятен. При осознании какого-то запредельного уровня математики мне должно стать неинтересно “быть человеком”. Где-то там открывались такие области познания, в которых фраза «Скажи нет антропоморфному мышлению» перестает быть изощренным интеллектуальным приколом, и становится горькой правдой жизни.

Однажды Умник показал мне звезды, и снова небо закрыло бесконечное марево облаков.

С тех самых пор я любил смотреть на небо и улыбаться, изрядно нервируя своего тюремщика. После набора какого-то объёма интеллекта (пропустил этот момент), мои мысли стали нечитаемы для Сфинкса.

Я шел по каменистому плато в приподнятом настроении. Недавно ко мне вернулся Кошмарик. Очень несчастный и решительный. Понять его можно было. Столько лет подряд жрать камень…

Кто-то может спросить, что же собственно происходит?

- Умник, скажи честно. Во что ты меня превращаешь?

Сфинкс застыл, прекратив свои вечные метаморфозы. Простое гладкое кошачье тело. Лицо, начисто лишенное каких-то черт. Египетская «шапка».

- В того, кто ты есть на самом деле. Ты такой же человек, как и я… кот. – Проговорил мой тюремщик «машинным голосом», после чего обернулся натуральным котом.

- И кто же я, на твой взгляд, о могучий машинный разум?