Утолю твои печали

Как-то выплыли из памяти короткие строчки стихов. Она не пыталась вспомнить автора, или откуда взялись эти строчки - ни слова это были, а сосредоточие ее боли. Вдруг с пронзительной очевидностью Ксеня осознала, что Арвид - ее прошлое, будущего у них нет. Никогда, никогда не сможет она быть с любимым человеком, никогда не узнает счастья принадлежать любимому каждой клеточкой своего существа и никогда не сможет забыть его... Стихи стали рефреном в ее мыслях: "О тебе воспоминанье! О тебе - в прошедшем времени?"

И могла ли знать в те минуты Ксюша, что эта ее беда - еще не горе.

* * *

- Арвид... - негромко прозвучало в трубке.

- Кто... - и осекся, выдохнул через короткую паузу: - Ксюша!

- Да, я.

- Что-то случилось?

- Арвид... я не знаю... Вот, решила тебе позвонить - что-то у нас плохо... У Олега неприятности... И больше мне не к кому...

- Неприятности? Какого рода?

- Я недели две назад заметила, что он не такой, как обычно... А последние дни ему звонит кто-то... Олег отвечает коротко, односложно, непонятно. От этих звонков у него портится настроение. Больше не знаю, мне он не говорит ничего.

- А если ты к телефону подходишь?

- Кладут трубку.

- Я выезжаю, Ксюша. Утром буду у вас.

* * *

Было воскресение. Все утро Ксеня нервничала, старалась найти себе какое-нибудь дело, занять себя. Боялась, что Олег заметит, как она невпопад отвечает, как вздрагивают руки, когда внизу, в подъезде хлопает дверь... Олег включил телевизор, попал на какой-то спортивный репортаж и увлекся им. Ксеня облегченно вздохнула и ушла на кухню, принялась перетирать и без того чистую посуду.

Когда в дверь позвонили, сердце обдало болезненной горячей волной. Она не вышла в коридор, давая возможность Олегу пойти к двери. Стояла, собирая всю свою волю, изо всех сил старалась подчинить ей свои чувства, унять дрожь в руках. Слышала, как Олег вскрикнул: "Арвид!" От произнесенного вслух имени сердце рванулось, как из клетки, и это было нельзя, стыдно... Ксеня еще медлила, зная, что больше ни минуты, ни секунды у нее нет, что уже надо идти туда, к ним, радушно встретить гостя - Арвида, и быть любящей женой его брата. В необходимости претворяться было мелкое, недостойное и оскорбительное для них всех. Но она переступила через это, еще тогда, когда, до крайности встревоженная происходящим с Олегом, набрала номер телефона Арвида.

- Арвид! Глазам не верю! Ох, как я тебе рад, брат! Только давай сразу договоримся - никаких внезапных исчезновений. Честно говоря, я на тебя тогда здорово разозлился. Но сейчас я просто страшно рад тебе! Ксюша! Посмотри, пропажа нашлась!

- Может быть, нам около него вахту теперь установить, чтоб не пропал опять, - выходя в прихожую, засмеялась Ксеня. - Здравствуй, Арвид, мы рады тебе. Как здорово, что ты приехал.

С кухни донеслось шипение.

- Ой, ребята, вы пока без меня, ладно? А ты, Олежка, запри двери, и от гостя ни на шаг, стереги его хорошенько.

- Ксан, там если чего купить, ты командуй, я мигом.

- Нет, обойдусь без помощников. А команда уже была.

- Арвид, жена у меня - чудо! Ты вот сорвался тогда, даже не познакомился, как следует.

- Что с Ксюшей тебе повезло, это и невооруженным глазом видно, что же ты меня, совсем слепым считаешь? Но знаешь, братишка, никогда никому не нахваливай свою жену - уведут.

- Я ведь только тебе.

- Э, мальчишки, вы это что? Обсуждали бы уж за глаза.

- Пошли брат, за глаза, так за глаза. Мы не гордые.

- Шалопай, - засмеялась Ксеня.

Она осталась одна, и спала маска беззаботно-радостного выражения - как мучительно было держать ее. Она прислонилась к стене.

- Господи! Господи! - простонала одними губами. - Зачем это!? Я не хочу!

* * *

...Город уже спал, лишь в редких окнах оставался гореть свет.

- Спать хочешь? Ксюша тебе постелила.

- Нет, не хочу. Пошли на балкон, покурим.

- Пошли. А ты давно куришь?

- Не курю. Так, изредка. Но сейчас хочу просто побыть с тобой.

Олег курил молча, смотрел на город, иногда коротко поглядывал на Арвида.

- Как я тебе рад, в самом деле, - боднул он плечо брата.

- Олежка, что ты мне сказать собираешься?

- Ты ясновидящим стал?

- Малек, когда это ты мог от меня что-нибудь утаить?

- Правда, - усмехнулся Олег. - Как здорово тогда было... - он вздохнул: - Вернуть бы то время...

- Что, так паршиво в этом?

- Ага. - Младший брат долго рассматривал огонек сигареты. Наконец, сказал: - В паскудную историю я влип.

- Виноват в чем-нибудь?

- Нет.

- Бросай сигарету, пошли, расскажешь.

- ...Нас долго не трогали. Но к парням, видно, приценивались, следили за успехами. Иногда некоторых "сватали" в боевики. Но в клубе мы заранее условились: или с ними, или с нами. В жизни я никому ни указ, каждый сам выбирает. Но если уж делаешь выбор, то однозначный. Явно заинтересовались нами, когда парни стали им отпор давать - сами не цеплялись, но при случае спуску не давали. Мы стали силой - организованные, подготовленные, за каждого, будь то хоть пацан зеленый - стеной. И недавно нами занялись вплотную. Сначала ко мне пацаны пришли, шпана уличная. Вроде я должен теперь и их тренировать, и сделать из них настоящих боевиков.