Утомлённые заклёпкой (СИ)

– И, не только образование главная проблема того – что «на старте» мы просто обречены огрести люлей от «сверхчеловеков». «Главных проблем» – выше крыши, коллеги! Такую плотность и качество коммуникаций – как, хотя бы в Польше, нам до… До, «тех» пор – до самого «распада» СССР и, даже – после него, не удалось создать. А, это значит – немцы всегда будут опережать нас на пару ходов с сосредоточением. А, значит – «внезапного и вероломного удара» нам не избежать! Ведь, сторона опередившая своего противника в развёртывании, ВСЕГДА(!!!) наносит ВНЕЗАПНЫЙ(!!!) удар. Мы лишь, можем его несколько смягчить – предприняв определённые меры и разгромить, заманив на пресловутые «подступы»…

Конечно же, про «старт» у всех были разные мнения! Проспорили с полчаса, но только переругались между собой – универсального средства остановить немцев, если не на границе – то хотя бы на линии Днепра, НЕ БЫЛО!!! А все эти запиленные ещё «там» 57-мм на шасси «БТ» – всего лишь железки: немцы воюют не танками, а организацией (а насчёт «организации» у нас – см. главу 4).

Подождав, когда все выскажутся и шум немного утихнет, Сталин утверждающе спросил:

– В общем, все согласны с товарищем Ворошиловым, что победить нэмцев можно – только, заманив их на «подступы»? Дальние или блыжние – там уж «как карта ляжет»?

Ответом Вождю была угрюмая тишина… Подождав немного, он сам на этот вопрос и, ответил:

– Я, выжу все! Тогда наша с вами дыскуссия по вопросу решения «проблэмы 22 июня», закрывается моим волевым рэшением.

– Стойте, коллеги!

С места поднялся военный с тремя ромбами на петлицах – что соответствовало званию комкора РККА и, орденом Красного Знамени на груди:

– У меня есть свои – достаточно привлекательные для нас соображения, в корне отличающиеся от предложения коллеги Ворошилова!

– Слюшаем Вас, коллэга Триандафиллов!

Рисунок 19. Владимир Кириакович Триандафиллов.

Кто ж, из уважающих себя попаданцев, про этого известного советского военного теоретика, не слышал? Поэтому, в зале чуть ладоши себе не отбили! А, Сталин внёс дополняющий штрих к этой выдающейся личности:

– Коллэги! Владимир Кириакович Триандафиллов в «той жизни» прошёл Афганистан – «от и до», в должности от командира взвода до командира батальона и начальника штаба мотострелкового полка. После тяжёлого ранения, делавшего невозможной дальнейшую военную службу, он стал известным военным историком и теоретиком – перу которого принадлежат несколько очень серьёзных трудов… «Здесь» он в настоящий момэнт – начальник Оперативного управления Штаба РККА.

Под грянувшие оглушительные аплодисменты, Вождь подумал: «Пожалуй, надо издать приказ об запрете для высших армейских чинов в мирное время летать самолётами[16]… Для подстрахуя».

(В своих работах Триандафиллов заложил основы теории «глубокой операции», осветил роль предвоенного периода и начального периода боевых действий для успешного хода войны в целом. Многие военные историки небезосновательно считают… Ээээ… Будут считать его «отцом советского оперативного искусства».

Идеи Триандафиллова были впервые использованы Богдановым М.А. в операции по разгрому японских войск на Халхин-Голе в августе 1939 года. По окончании Военной академии был выдвинут Фрунзе на работу в Штаб РККА, где получил 15 апреля 1924 года назначение на должность начальника Первого (то есть оперативного) отдела, а затем и начальника Оперативного управления Штаба РККА. Авт).

Скромненько бросив, что его заслуги незаслуженно преувеличены, Владимир Кириакович, несколько агрессивно начал:

– У меня вопрос к коллеге Ворошилову: товарищ Нарком… А что так пассивно? Зачем нам ждать 22 июня – когда мы по вашим словам, безальтернативно «спасуем»? Зачем полстраны врагу отдавать?! Можно начать освобождение Европы от «коричневой чумы», числа этак 4 июня 1940 года – превентивным ударом и завершить войну капитуляцией немцев, максимум к концу этого же лета. Затем, после денацификации, на демократических выборах в Германии к власти приходит компартия с Эриком Хонеккером, или – кто там у них в главных коммунистах, во главе…

– Эрнестом Тельманом, коллега, – поправил Киров.

– Спасибо, подзабыл!

Нет, наши коллеги нашего «сокрушителя» не поняли – видать, «застойный» лозунг «Миру – мир, нет – войне!», был вбит у них на уровне подкорки. После минутной тишины, в зале раздались выкрики, вроде этого: