Утопая в беспредельном депрессняке

Хелена обратила внимание на то, что он сделал ремонт в спальне Элизабет — отштукатурил, покрасил и оклеил обоями стены, так что она превратилась в небесно-голубое сонное царство. Он отвез мистера Гудли в город к портному, где с него сняли мерку и сшили униформу, которая в сочетании с новой аккуратной стрижкой придавала дворецкому необыкновенно аристократический вид. Он долго терпел заигрывания сестры Макмерфи, пока не догадался убедить ее, что на самом деле ей стоит обратить внимание на мистера Гудли, который все время поглядывает на нее так грустно, будто мечтает затащить в постель.

Кроме того, Хелена заметила, что всякий раз, когда ей случалось наткнуться на Виски в обществе ее супруга, мужчины обменивались заговорщическим взглядом. Она решила, что Винсенту удалось очаровать Виски той лучшей половиной своей натуры, с которой сама она давно уже утратила контакт.

«Бесполезно пытаться пробудить ревность у этого полоумного доморощенного Казановы, — думала она, ложась спать, и слезы капали из ее прекрасных утомленных глаз. — Сексуальный маньяк!»

Винсент был раздражен и неудовлетворен, хотя ни за что не признался бы в этом даже самому себе. Почти Две недели он практически не покидал своей студии — не считая тех случаев, когда он выходил по зову природы или спускался пожелать спокойной ночи дочкам, если вспоминал о них. Продуктивность его возросла вдвое, а то и втрое, и даже спать он стал меньше обычного. Он был так захвачен процессом преобразования бурлившей в нем энергии в живопись, что почти не обращал внимания на еду, которую ему приносила Элизабет. Работая безостановочно, пока был в состоянии держать кисть и смешивать краски, он не замечал, как истощается его организм.

Элизабет общалась с ним больше других и, тревожась за его здоровье, поделилась своими опасениями с Виски. Тот посоветовал предложить Винсенту переключиться с обнаженной натуры на цветы. Она могла бы прикинуться больной, попросить Макмерфи намекнуть Винсенту, что ей требуется отдых.

На следующий день Виски и сестра Макмерфи, не уступая друг другу в артистизме, разыграли испуг, когда в кухню ворвался Винсент и объявил, что Элизабет потеряла сознание.

В период «выздоровления» Элизабет часто ходила с Виски на прогулки по окрестностям. Виски неизменно брал с собой Джаспера на веревочке. Когда почва становилась слишком каменистой и псу было тяжело катиться, Виски поднимал его на руки. Элизабет нравился Джаспер, но не нравилось его имя, и однажды она спросила Виски, не думал ли он о том, чтобы сменить его.

— Ну не Рексом же его называть. Он необычный пес, и кличка у него должно быть необычная.

— Может, назвать его в честь какого-нибудь персонажа из книги?

— Что ты предлагаешь?

— Я читаю сейчас «Властелина колец», и там полно оригинальных имен. Например, волшебник Гэндальф или хоббиты Фродо и Бильбо.

— Пс-с-с-с… Нет уж, спасибо. Хм, это, похоже, труднее, чем выбрать имя ребенку.

— Ты бы хотел иметь детей?

— Пожалуй. Иногда возникает такое желание. А что?

— А о том, чтобы жениться, ты не думал?

— Не исключаю такую возможность. А почему ты спрашиваешь?

— Просто так. Я хотела бы когда-нибудь выйти замуж_; иметь большой дом, детей, собаку. Как ты считаешь, это реально?

— А что может этому помешать? Но вернемся к Джасперу.

— Как ты назвал бы своих детей?

— Мальчика или девочку?

— Ну, скажем, мальчика.

— Александр.

— Почему?

— Да так, без особых причин. Просто мне всегда нравилось это имя. Хотя, может быть, лучше назвать сына Ричардом.

— А почему Ричардом?

— Если бы Дик меня описал, я бы думал, что ничего диковинного в этом нет.

Посмеявшись, они продолжили путь. Когда они приблизились к дому, Элизабет бросилась бежать. Виски — за ней. Ему удалось догнать ее возле самого крыльца. Они сели на ступеньки, переводя дыхание. В это мгновение открылась входная дверь.

— Ах, вот вы где, мистер Уокер, — прогремел мистер Гудли. — А я вас искал. Вам звонили по телефону, пока вы гуляли с мисс Элизабет. Я не смог вас найти и взял на себя смелость записать то. что вам хотели сообщить.

— И что же это?

— Некий мистер Петерсон из Америки сказал, что хотел бы нанять вас в качестве фотографа для издания альбома об Ирландии. Он интересуется, как вы отнесетесь к этому предложению. Я записал номер его телефона на случай, если вы захотите ему перезвонить.

— Вы шутите!

— Что вы, сэр, и не думал.

Виски повернулся к Элизабет, и она, увидев его лицо, обняла его и поцеловала в щеку.

— Чему ты так удивляешься? Ты что, не рад?

— Еще как рад! Снимки для альбома!

— Да, сэр, именно это мистер Петерсон и предлагал.

— Послушайте, Гудли…

— Да, сэр?

— Вам когда-нибудь доводилось придумывать клички для собак?

— Не знаю даже, что сказать вам, сэр. Когда я был маленьким, у отца был щенок вроде вашего, и отец называл его Гоб-Гоб, потому что это то же слово «Бог», но справа налево. Он часто говаривал, что не следует забывать о Боге.

— Он был прав. Может, и правда назвать его Богом? Как ты считаешь, Элизабет?

— Почему бы и нет?

— Значит, решено.

— Очень хорошо, сэр. Вы не будете возражать, если я сообщу членам семьи о состоявшемся крещении?